— Это не ловушка, Итан, я говорю поавду, — печально улыбнулась Кэти. — Я знаю, теперь ты ни за что на свете мне не поверишь, но это уже твое дело, а свое я сделала.

— С чего вдруг ты решила мне помочь?

Выражение ее лица смягчилось, во взгляде появилась невыразимая нежность, как у той, прежней Кэти после ночи любви, и Итан почувствовал, что его решимость улетучивается с каждым мгновением.

— Чтобы ты меня когда-нибудь простил… — прошептала она, и в ее голосе зазвучали слезы. — Через много лет, когда колонии обретут независимость, когда у тебя будет семья — жена и с полдюжины детишек, — может быть, тогда ты оглянешься назад и найдешь в себе силы простить мне мои слабости и ошибки…

Итан сделал то, чего поклялся не делать никогда, — приблизился к ней.

— Кэти, — пробормотал он, — я…

Внезапно за дверью раздался топот, она широко распахнулась, и в прихожую один за другим стали вваливаться солдаты в красных мундирах. «Это за мной!» — сообразил Итан.

— Беги, милая, спасайся! — крикнул он, загородив Кэти собой.

Но, к его удивлению, она даже не пошевелилась. Вошедшие солдаты — их было шестеро — подняли мушкеты с примкнутыми штыками и взяли пару на прицел. Мысленно прощаясь со свободой, Итан замер, продолжая загораживать собой Кэти.

Резкий голос, раздавшийся из-за спин солдат, приказал им расступиться и дать дорогу. Держа Итана и Кэти на мушке, они повиновались, и в прихожую вошел щегольски одетый джентльмен, которого пленники сразу узнали, — это был виконт Лоуден. Оглядевшись, он подошел к Итану.

— Какой сюрприз, Хардинг, и вы тут? Рад, очень рад вас видеть, хоть время и позднее, — сказал он и отвесил Итану церемонный поклон. Его вежливость, совершенно не вязавшаяся с обстоятельствами, ошеломила арестованного, который подумал: «Так вот как ведут себя настоящие пэры Англии! Они даже арестовывать ходят в белых перчатках!» — но ответил на всякий случай осторожно:

— Боюсь, что не могу сказать того же про себя, сэр, а что, собственно, происходит?

— У меня для вас плохая новость, друг мой, крепитесь: мы пришли арестовать и отвести в тюрьму вашу любовницу.

— Что вы сказали?! — Итану даже не пришлось разыгрывать удивление. Он повернулся к стоявшей позади него Кэти, но она потупилась и молчала, а на ее лице нельзя было прочесть ничего, кроме глубокой печали.

Через мгновение она подняла на него глаза и протянула котенка:

— Возьми Мэг и поскорей уезжай из города.

Двое солдат, обойдя Итана, схватили ее за руки и повели к двери. Итан хотел их остановить, но Лоуден положил руку ему на плечо.

— Не советую нам вмешиваться, сэр, — проговорил он угрожающе, — иначе мы будем вынуждены арестовать и вас!

— Но объясните хотя бы, в чем дело! — воскликнул Итан. — В чем ее обвиняют?

«И почему, черт возьми, вы не арестуете меня?!» — чуть не сорвалось у него с языка.

— Ваша любовница — воровка и лазутчица вигов, ее будут судить и наверняка повесят! — снизошел до его просьбы Лоуден. Растерянный вид известного светского льва так позабавил виконта, что он похлопал Итана по плечу и добавил: — Бедняга, вы ведь по простоте душевной ни о чем не догадывались, да? Ничего страшного, дорогуша, найдете себе новую наложницу!

Он махнул рукой и направился вслед за солдатами, Итан же остался стоять, провожая их глазами. Его сердце разрывалось от боли, но он знал, что не сможет в одиночку отбить Кэти у шестерых вооруженных англичан, не подвергая опасности ее жизнь.