"Да фиг с ними. Надеюсь, все обойдется – подумала Марина. – А это приключение мне только на пользу.

Оно заставило меня быть осмотрительной и действовать осторожнее, не горячась".

Подойдя к телефону-автомату, Марина набрала номер – тот, который дал ей полковник. Трубку долго не снимали, и Марина уже было забеспокоилась, что, возможно – хотя такого с ней никогда не случалось, – не правильно запомнила номер или таксофон не правильно соединил.

Но наконец-то трубку сняли, и мужской голос спросил грубо и чуть нахально:

– Кого надо?

– Мне нужен Сайд.

Голос мужчины, говорившего с Мариной, сразу же изменился. Он не стал ни мягким, ни приветливым, просто зазвучал тише.

– Так кого, вы говорите, вам надо?

– Мне нужен Сайд.

– Ах, Сайд? Я Сайд.

Марина произнесла пароль:

– Аллах помнит о своих правоверных.

Пароль подействовал на Сайда так, словно ему в рот положили сладкую конфету.

– Аллах велик, он помнит обо всех, – медоточиво проговорил Сайд отзыв.

– Я в Риме, надо встретиться. Мне нужна старая скрипка, желательно итальянская, хорошего мастера.

– Скрипка готова, – ответил Сайд. Теперь он разговаривал так, как разговаривает слуга со своим господином, от которого можно ожидать любой милости и любого наказания.

– Где я тебя могу найти?

Сайд назвал адрес маленького итальянского ресторана, о котором Марина слышала впервые.

– Значит, завтра в одиннадцать я там буду, – сказала она. – Как я тебя узнаю?

– Я там один такой, у меня одного рыжая борода.

– Скрипка должна быть на месте, я хочу осмотреть инструмент и опробовать.

– Все понял. Как вы желаете, так и сделаем.

Марина с облегчением повесила трубку и теперь уже абсолютно спокойно, раскрыв зонтик, направилась к своему отелю. Вновь начался дождь, ветер усилился.

Улица, по которой шла Марина, была довольно-таки оживленной. Этот квартал, хоть и расположенный в центре города, не считался фешенебельным и дорогим.

И многочисленные проститутки, стоявшие по обеим сторонам тротуара, тоже были недорогими – не первой молодости, потасканные. Они время от времени распахивали шубы из искусственного меха и показывали кто обвислую грудь, кто грудь, накачанную силиконом, кто выбритый лобок – в общем, каждая пыталась привлечь потенциального клиента тем, что считала самым выигрышным и наиболее соблазнительным. Марина испытывала некоторое отвращение от вида этой «витрины» с живым мясом.

Марина услышала русскую речь.

Двое мужчин, шедших впереди Марины, громко, уверенные, что их разговор никто не понимает, оживленно дискутировали между собой, обсуждая достоинства попадавшихся по дороге представительниц древнейшей профессии:

– Гриша, во, классная телка! Ща мы ее!..

– Да ну ее на хер! У нас в Минске телки в сто раз лучше! Что ты, Петя, лезешь? Пойдем лучше в бар, я знаю здесь одно место.

А Петя, низкорослый, с круглой, как тыква, головой, дергал своего приятеля за рукав и кричал так громко, что его можно было услышать на другом конце Рима:

– Гриша, Гриша, глянь какие цыцки! Да за двадцать баксов с ней можно будет устроить такое!..

– Какие двадцать баксов!

– Думаешь, дороже заломит?

– Не на Кубе, тут все дороже.

– Да ладно, сторгуемся как-нибудь!..

Марина не стала дослушивать спор своих бывших соотечественников, обогнала их и услышала вдогонку голос Гриши:

– Смотри, какая краля! Какая жопка, ну как персик!

Вот бы ей засадить! И не старая, как эти вешалки в шубах.