— Вас поняла.

Они пролетали сквозь гряду облаков, которые, как туман, заволокли все небо. Затем обзор прояснился. Стычка была прямо по курсу.

Стычка. Какое неуместное здесь слово. Голос из Командного Центра звучал как-то уж слишком молодо, почти по-детски.

А ведь они были на войне…

Сотни машин выписывали виражи и пируэты на пространстве в девяносто кубических километров. Самолеты были повсюду… Некоторые летали поодиночке, некоторые группами, некоторые держали плотный боевой строй, и, насколько Джагди могла видеть, большинство их принадлежало противнику. Множество бомбардировщиков, огромное количество разноцветных истребителей и перехватчиков. Имперские же машины мелькали среди них и роились как мошки, отчаянно сопротивляясь. Задымленное небо, казалось, было просто наполнено снарядами. Джагди заметила по меньшей мере шесть самолетов, которые в одно и то же время стремительно приближались к земле.

К земле… Внизу, сквозь густую пелену облаков, можно было разглядеть широкую панораму морского побережья и западных окраин Тэды. Сотни огней отмечали уже пораженные цели бомбардировщиков.

— Говорит «Умбра», сражение в зоне нашей видимости, — передала Джагди по воксу.

Хорошо, «Умбра». — Командный Центр вдруг заговорил совсем по-другому, голосом намного более зре лого человека. — Ваш противник сверху от вас, на одиннадцать часов. Растянутый строй. Вы можете атаковать? Джагди всмотрелась в небо и сличила увиденное с картинкой на мониторе ауспекса:

— Я вижу их, Командный Центр.

Звено «Бритв» — более двадцати машин — стремительно приближалось к сбившимся в группу самолетам Космического Флота, которые находились на тысячу метров ниже.

— Говорит «Умбра», мы вступаем в бой!

— Да хранит вас Император! — пожелал им Командный Центр — опять голосом пожилого человека.

— Подлетаем, атакуем и сразу заходим с другой стороны, — проинструктировала пилотов Джагди. — Включаем полную скорость. Давайте всыплем этим ублюдкам!

Расширенный состав «Умбры» взмыл вверх и, ускоряясь, пошел в лобовую атаку на звено «Бритв». Некоторые уже стреляли.

Застигнутые врасплох, враги открыли ответный огонь и начали рассыпать боевое построение.

— А вот и мы… что, не ждали? — зло сказала Джагди.

Десятки ярких вспышек осветили небо. Ослепительные трассы зенитных очередей. Облака дыма. Две «Бритвы» тут же выпали из растянутого строя и, оставляя за собой дымовой след, стремительно понеслись к земле. Третья взорвалась, мгновенно превратившись в пылающее облако. Еще одной — четвертой — отстрелили левое крыло, и она камнем полетела вниз.

Подбили самолет Кордиаля…

Взрывом снаряда у него оторвало большую часть хвостового стабилизатора, а затем и несколько листов бортовой обшивки. Пулеметной очередью прошило одно из крыльев.

Его «Громовая стрела» уже начала падать, но, к облегчению Джагди, опытному пилоту удалось выровнять самолет и продолжить полет даже с той убогой оснасткой, что у него осталась.

Описав дугу позади стремительно выходящей из боя «Бритвы», Джагди стала пикировать вниз.

— «Умбра Одиннадцать»! — крикнула она. — Можете продолжать полет?

— Конечно! Это так, легкая царапина, мамзель, — ответил Кордиаль так беспечно, как будто он вылетел на увеселительную прогулку.

То повреждение, которое получил его самолет, никак нельзя было назвать легкой царапиной.