— Я бы хотела, чтобы все выглядело как родственный визит, — высказала пожелание мадам Штайн. — Детям будет сообщено, что Поль уехал к своим родным погостить.

— Здесь наши желания совпадают, мадам, — кивнул инспектор. — Не в наших интересах афишировать местонахождение ребенка. Да и не в ваших тоже…

Вечером того же дня, когда посадка на самолет, следующий рейсом в Москву, уже шла полным ходом, металлические ворота, ведущие на летное поле, распахнулись, и на бетонную гладь аэродрома выехала черная машина с тонированными стеклами. Машина подкатила к серебристому лайнеру, возле которого топталась кучка пассажиров, и из нее вышли три человека: мужчина, женщина и ребенок.

Мальчик с любопытством оглядывал самолеты, радары, бензозаправщики, сновавшие по летному полю, пассажиров, которые заинтересованно косились в его сторону, справедливо подозревая в странной троице очень важных персон.

— Прощайте, Ольга. — Инспектор Лайзер на несколько секунд задержал в своей руке узкую ладонь прокурора Крушинской.

— Спасибо, инспектор, за все! — Прокурор энергично, по-мужски тряхнула его руку. — Надеюсь, рано или поздно нашими совместными усилиями с русской мафией будет покончено!

Инспектор долгим страдающим взором проводил стройную фигурку, поднимавшуюся по трапу самолета. После того как интересующая его фигурка скрылась в салоне лайнера, любящий взор с тоской стал смотреть на самолет, когда тот прогревал моторы, выруливал на летную полосу, разбегался по бетонному полу, чтобы в конце его, над самой кромкой травы, оторваться от земли и, задрав серебристый нос, вскоре исчезнуть за пеленой низких облаков.

Да, инспектору будет что рассказать своим внукам на старости лет!

— А когда мы прилетим в Москву, тетя Алла? А мама будет нас встречать? А на чем мы поедем домой, на машине или на такси? — У несносного мальчишки рот не закрывался во время всего полета. Вопросы вылетали из него автоматными очередями. — А у вашего Вовки есть горные лыжи? Мы в школе всю зиму катались со склонов, один мальчик даже вывихнул ногу на занятиях, и его увезли родители… А еще мы ездили на экскурсию в деревню Бюглен, на родину знаменитого Вильгельма Телля, видели там его лук. Вот бы и мне такой… А вы тоже были там?

Жанна поморщилась. От этой трескотни у нее начинала болеть голова, ее будто кто-то стягивал железным обручем. Надо же, как невыносимы, оказывается, бывают дети! Кто бы мог подумать, а ведь у нее где-то за океаном тоже есть сын! Нет, как хорошо, что это не ее ребенок! Даже три часа в воздухе невозможно выдержать рядом с ним.

— А мы пойдем в кабину пилота? — не унимался мальчишка. — Мне дадут там порулить? Когда мы однажды летели с папой в Париж, меня провели в кабину летчика, и я там все осмотрел!

Железный обруч на голове сжался еще сильнее. Темные брови страдальчески сошлись на переносице, а ноздри затрепетали от еле сдерживаемого раздражения.

«Тетя Алла», такая ласковая в пансионе и на пути в аэропорт, внезапно наклонилась к мальчику и зло прошептала ему на ухо так, чтобы не слышали другие пассажиры:

— Слушай, заткнись! Если ты скажешь еще одно слово, я тебя придушу!

Мальчик удивленно раскрыл рот и обиженно замолк. Хорошо же, ладно!.. Как только он встретится с мамой, он расскажет все ей про эту злую тетку, которая только прикидывалась добренькой. Правда, тетя Алла всегда была такая, она никогда не обращала на него особого внимания, занятая только своим Вовкой.

— Я только хотел спросить, будет ли мама встречать меня, — буркнул мальчуган и обиженно насупился.

— Нет, не будет, — безапелляционным тоном ответила «тетя Алла».