|
Это безличная форма, — объяснил Сергей. — Значит, у безличности должен быть ломик — понимающе кивнул Вадим. — Черт с тобой, стебайся, сколько хочешь, — проворчал Серега, но скоро забыл про обиды и стал подробно объяснять про устройство вагонов и как в них можно проникнуть через крышу, не открывая сбоку. Вадим слушал и вдруг поймал себя на мысли, что с какой-то минуты начал воспринимать то, что говорит Сергей, вполне серьезно. Действительно, если все обстоит именно так, кража из товарного вагона не представляется таким уж сложным делом. Что-то в этом было. — А как все потом выносить? — с сомнением, но уже совершенно другим тоном спросил он. — Никто же не заставляет тебя тырить все. Взял, скажем, два музыкальных центра или компьютера и баста. Гуляй, Вася. И тогда можно будет, воспользовавшись выведенной закономерностью… — Все спустить в казино, — закончил Вадим. — Не спустить, а разбогатеть, — улыбнулся Сере-га. — И тогда весь мир будет у наших ног. — В этом я сомневаюсь, — заметил Вадим. Они еще долго обсуждали разнообразные детали. Вадиму было все равно, чем заниматься. Главное — Серега с его болтовней давал ему прекрасную возможность не думать. Не вспоминать о том, что было. Хотелось забыть все, и больше всего Вадим мечтал о том, чтобы проснуться однажды утром другим человеком. Каким-нибудь инженером Петровым, который ходит каждый день на работу и у которого нет никаких проблем. Вагон подгузников Вадим сидел в кресле-качалке с книгой на коленях. Это было «Имя Розы» Умберто Эко — книга, которую мама упорно пыталась заставить его прочитать. Но Вадим был явно не расположен к чтению. Он бы с большим удовольствием взялся бы за какой-нибудь жесткий детектив из серии «Черная кошка». «Она бы еще подсунула «Розу и Рикардо», которыми завалены все прилавки. Тоска. Была бы сейчас война, пошел бы добровольцем, — мрачно думал Вадим. — Все осточертело донельзя. Может, в Иностранный легион податься к французам? Или к сербам в боевики?» — думал он, прекрасно зная, что не пойдет ни к каким сербам. Потому что там хоть и война, а тоже люди. Значит, снова все начнется сначала. В этот момент зазвонил телефон. Вадим протянул руку к столику, куда перенес параллельный аппарат, и снял трубку. — Слушай, Ворон, ты?! — раздался в трубке Серегин голос. Вадим поморщился. Что за фамильярность. Он вовсе не считал этого глупого салажонка своим близким другом, даже приятелем. Так, знакомый от нечего делать… — Ну я, — ответил он достаточно прохладно. Однако Сергей ничего не почувствовал, он был до краев переполнен некой информацией, которая грозила перелиться через край. — Слушай, Вадик, приезжай, тут… но это не по телефону. Разговор один есть. — Прямо сейчас? — Вадиму, который еще пять минут назад размышлял об Иностранном легионе, вдруг стало смертельно лень слезать с уютной качалки и откладывать книгу, которую он только что силился читать. Но Серега не отставал: — Я все узнал. Это верняк, слышишь! Давай скорее сюда. — Ну ладно, — нехотя согласился Вадим. — Скоро буду. Оказалось, что на этот раз, в отличие от планов кладоискательства. Серега перешел к практике. Он где-то достал хорошую надежную кошку, пару ломиков крепкий капроновый трос, фонарик. Вадим взирал на эти ценности как на кучу игрушек, которые любовно собрал мальчишка. Но Серега не ограничился сбором необходимого грабительского инвентаря. — Слушай сюда, — сказал он. — Я через знакомых парней все вызнал. На станции Петербург-Балтийский стоят неразгруженные вагоны с японской аппаратурой. |
