– Ладно! – Ее голубые глаза горели от возбуждения. – Я все сделаю как надо. Подам все на столики вокруг бассейна.

– Нет! – Я опять теряла терпение. – В этом нет необходимости. Думаю, будет очень мило устроить чаепитие в вашей чудесной гостиной. По-моему, рядом с ней я видела прелестную приемную?

– Но это так скучно.

– Что ж, возможно, скука – это то, что подходит для подобных мероприятий.

– Ты уверена?

– Абсолютно.

Я остановилась еще на нескольких мелочах. И ведь я еще не добралась до самой трудной части плана. Но делать было нечего, и я бросилась в бой.

– Да, Никки. Было бы неплохо, если бы ты надела что-нибудь... не такое... – Я пыталась подобрать слово. Кричащее. Вульгарное. НС. – Не такое грандиозное.

– Что ты имеешь в виду?

– Что-нибудь, что более бы подходило к утреннему чаепитию членов Лиги.

– Тебе не нравится, как я одеваюсь?

– Почему не нравится? Просто девушки в Лиге не... не наряжаются с самого утра.

– Что ты хочешь, чтобы она надела? – спросил Говард.

В его голосе звучало подозрение, и мне захотелось сказать, что если ему не нравится, как члены Лиги одеваются к утреннему чаю, возможно, ему стоит еще раз подумать, надо ли его жене вступать в ее ряды. Но, конечно, я этого не сказала. Я уже знала, что прямолинейность может повлечь за собой такую правду, которую не каждый может переварить. Кроме того, мне все еще нужен был юрист.

– О, что угодно, в самом деле. – Нет, спохватилась я, не то. – Что-нибудь женственное, изящное. Банты и жемчуг – беспроигрышный вариант.

Говард ухмыльнулся:

– Банты и жемчуг. Жуть.

– Как Джеки Кеннеди.

– Да ну ее к черту, она уже померла.

– Гови! – прикрикнула Никки на мужа, а затем обратилась ко мне: – Что-то типа платья с бантом и жемчужное ожерелье?

– Звучит чудесно.

– Хорошо. – Она переваривала услышанное. – Хорошо! – повторила она с большей убежденностью.

Я ненавидела, всей душой ненавидела это место. Будь проклят мой муж, где бы он ни находился!.. Но потом я представила себе его в униформе фастфуда, готового провалиться от стыда, когда его школьные и университетские друзья заходят перекусить. Можно сказать, что я в настоящее время была в чистилище, но очень скоро Говард Граут сделает так, что Гордон окажется в аду.

Горничная вернулась и грациозно наполнила мою чашку; мои дурные предчувствия немного ослабли. Мне пришло в голову, что, возможно, горничную было бы легче провести в Лигу, чем Никки. С другой стороны, если Никки Граут была способна организовать более или менее подобающий чай для меня, ей точно под силу устроить небольшой прием, от которого у моих подруг волосы не встанут дыбом.

– Ты принесла бумаги, которые мне нужны? – спросил Говард.

Я была рада сменить тему, причем как раз об этом и хотела поговорить больше всего – о моем муже и денежных вопросах.

Раз в месяц, по настоянию моего отца, мы с Гордоном вместе разбирали счета. Он составлял полный список всего, чем мы владели. Я принесла эти бумаги, а также отчеты, которые Гордон вел по галерее Хилдебранд.

Я передала все, что у меня было, грациозно вернулась на свой стул и взяла со стола чашку с блюдцем.

– Что за бумаги? – заинтересовалась Никки.