Он с треском опустил телефонную трубку, отшвырнул в сторону домашние тапочки, натянул пиджак и ботинки. Не прошло и двух минут, как он уже стоял возле дверей гаража. Взбираясь на сиденье своего «мерседеса» и выезжая на посыпанную гравием дорожку, он безуспешно пытался отогнать мысли, которые и раньше частенько его посещали.

– Боже, спаси и сохрани от захвата. Пожалуйста, только не захват.

После того, как капитан Тор Ларсен положил на мостике «Фреи» на место радиотелефон, его под конвоем повели на экскурсию по его собственному кораблю: осветив фонарем передние балластные танки, ему показали большие упаковки, которые были привязаны веревками значительно ниже ватерлинии.

Возвратившись на палубу, он увидел, что катер с командой швартовиков, находившийся в трех милях от них, повернул обратно на берег. Со стороны моря мимо них прошел небольшой сухогруз, направлявшийся на юг, который приветствовал стоявшего на якоре левиафана веселым гудком. Ответа он не получил.

Ему показали одиночный заряд в центральном балластном танке посередине корабля, а также остальные заряды в балластных танках, расположенных рядом с надпалубной постройкой. Ему не требовалось показывать склад для красок: он прекрасно знал, где он был расположен и мог ясно представить, насколько близко были установлены заряды.

В половине девятого, пока Дирк ван Гелдер взбегал по ступенькам здания контроля за судоходством в дельте Мааса, чтобы поскорее прослушать магнитофонную запись, Тора Ларсена под дулом автомата отвели обратно в его каюту. Он отметил для себя, что один из террористов, хорошенько закутавшись от холода, уселся на фальстем на юте «Фреи», словно на насест, и наблюдал за морем впереди танкера. Другой забрался высоко вверх на трубу, обеспечив себе круговой обзор с высоты примерно в сотню футов. Третий расположился на мостике, следя за экранами радаров, приобретя благодаря установленной на «Фрее» технике способность видеть все, что происходило в круговой зоне с радиусом в сорок восемь миль вокруг нее, причем не только на воде, но и под водой.

Из оставшейся четверки двое – командир и еще один – были с ним, еще двое, по‑видимому, находились где‑то на нижних палубах.

Главарь террористов заставил его усесться за его собственный стол в его собственной каюте. Он похлопал по генератору радиочастоты, который защелкой был прикреплен к его поясу.

– Капитан, пожалуйста, не заставляйте меня нажать на эту красную кнопку. И еще: я хочу, чтобы вы зарубили себе на носу, что я обязательно нажму ее, если здесь, на корабле, будет предпринята какая‑нибудь героическая выходка, или если мои требования не будут удовлетворены. А теперь прочитайте‑ка вот это.

Он протянул капитану Ларсену три листка бумаги с отпечатанным по‑английски на пишущей машинке текстом. Ларсен быстро пробежал его глазами.

– В девять ноль‑ноль вы зачитаете это сообщение по радио начальнику порта в Роттердаме. Только это, не больше и не меньше. Никаких попыток перейти на норвежский или голландский. Никаких дополнительных вопросов – только это сообщение. Понятно?

Ларсен мрачно кивнул. В этот момент отворилась дверь и в каюту вошел одетый в маску террорист, который, по всей видимости, только что побывал в камбузе. Он принес поднос с вареными яйцами, маслом, джемом и кофе, – все это он расставил на столе между ними.

– Ваш завтрак, – сказал главарь и пригласил жестом Ларсена. – Несмотря ни на что, поесть не мешает.

Ларсен отрицательно покачал головой, но кофе выпил. Он не спал всю ночь, а за день до этого поднялся в семь утра. Он был на ногах уже целых двадцать шесть часов, и кто знает, сколько еще бессонных часов ему предстояло. Ему надо было быть постоянно настороже, и он думал, что черный кофе мог помочь ему в этом. Он сделал мысленно подсчет и пришел к выводу, что сидевший напротив террорист, наверное, не спал столько же, сколько и он.