– Тогда поехали, – решительно бросила она.

Остальное время в тот день пролетело со скоростью кадров в старом немом кино. После того как Бренна подписала контракт, Монти отвез ее в костюмерную, где она примерила наряд, в котором ей предстояло сниматься на следующий день. Потом ей пришлось бежать к пресс секретарю, которому она вкратце рассказала свою биографию. Там же ей было назначено время фотографирования для пресс релиза.

– Я позвоню вам, – сказал Уолтерс, помогая ей выйти из машины перед коттеджем, когда он привез ее домой вечером. – Если вам что то будет нужно, скажите мне. И не позволяйте ни Доновану, ни Доминику уморить вас работой до смерти. Они оба пользуются репутацией беспощадных эксплуататоров, особенно Джейк.

В последующие недели Бренна с улыбкой вспоминала об этом предупреждении. Она быстро поняла, что воспользоваться этим советом невозможно так же, как, скажем, изменить путь урагана. Джейк Доминик не замечал никаких преград на своем пути. В постоянном стремлении к совершенству он не щадил ни себя, ни актеров, ни технический персонал. У Бренны было ощущение, что она попала на изнурительный конвейер, который выматывает ее с шести утра до восьми вечера, а зачастую и дольше.

После этого она торопилась к себе и проводила несколько драгоценных минут с Рэнди, перед тем как сесть за зубрежку роли и подготовку к следующему съемочному дню. Если забыть об изнуряющем темпе, сама работа над картиной ей нравилась. Все актеры и техники оказались истинными профессионалами, и работать с ними было одно удовольствие. А Доминик ей нравился все больше: он оказался не только требовательным, он умел и заинтересовывать, и воодушевлять. Не существовало границ ни его помощи, ни времени, которые он уделял всем актерам, чтобы достичь необходимого ему результата. Темп постоянно возрастал. Доминик делал все возможное, чтобы не выбиться из графика съемок, и Бренна с каждым днем все больше восхищалась его изобретательностью и режиссерским талантом.

Наконец осталось только переснять те сцены, в которых Бренна должна была заменить снимавшуюся раньше Тэмми Силверс. Теперь все свое внимание Доминик переключил на нее. Когда она возвращалась к себе в коттедж, у нее хватало сил только на то, чтобы выучить текст на следующий день, после этого она падала в постель и отключалась до следующего утра. На то, чтобы поужинать, уже не хватало ни сил, ни времени. Она и раньше была стройной и даже хрупкой, но теперь ее внешность окончательно приобрела эфемерные черты.

Именно это вскоре послужило поводом для того, чтобы темперамент Доминика, который он до этого ухитрялся держать в узде, взорвался бурным фейерверком. Чрезвычайное происшествие случилось, когда до конца съемок оставалось всего два дня.

В то утро они только приступили к работе, как Доминик резко скомандовал отбой. С потемневшим от гнева лицом он подскочил к Бренне и закричал:

– Костюмеры! Есть здесь кто нибудь из костюмеров? Что они делают со мной, черт побери?!

Бренна не могла произнести от удивления ни единого слова, а режиссер схватил ее за плечи и повернул на месте, извергая проклятия.

– Боже, они сделали из тебя самую настоящую карикатуру!

К ним тут же суетливо подбежала Сандра Стаффорд, пухленькая старшая костюмерша, и со страхом посмотрела на разгневанное лицо Доминика.

– Миссис Стаффорд, – с сарказмом обратился он к ней, – неужели вы не догадываетесь, что мисс Слоун должна выглядеть не как чудом выжившая узница концлагеря, а как ухоженная дочь из богатой семьи? – Он сердито дернул за свободную складку платья. – Короче говоря, платье должно ей точно подходить, а не висеть безобразным балахоном.

Костюмерша с ужасом уставилась на зеленое платье, в которое была одета Бренна. Хотя Доминик и несколько преувеличил, одежда действительно не была подогнана по фигуре и казалась на несколько размеров больше.