– Я не хочу тебя! По-моему, я тебя даже ненавижу.

– Твой разум может ненавидеть меня, но он не в силах помешать твоему телу подавать тебе собственные сигналы. – Он улыбнулся. – И мне тоже. Мы были слишком близки, чтобы не научиться инстинктивно распознавать подобные вещи. – Его взгляд переместился на грудь Кори, соблазнительные контуры которой отчетливо вырисовывались под золотистым плащом. – Интересно, что я увижу, когда сниму с тебя этот плащ и все, что у тебя надето под ним? Твоя грудь уже напряглась и набухла, а, Кори? А соски стали твердыми и ост…

– Нет! – Ее рука инстинктивно, словно защищаясь, взметнулась к воротнику плаща; она поспешно шагнула назад. Она знала, что ее щеки покрылись румянцем, и ненавидела эти предательские импульсы своего тела, как и те, о которых он догадался. Почти так же, как ненавидела и его самого.

Да, но, если она ненавидела его, почему она не могла подавить в себе эти проклятые ответные импульсы? Она ведь всегда была рациональным, думающим человеком. Кроме тех случаев, когда речь шла о Дэймоне. В ее реакции на него всегда отсутствовало хоть сколько-нибудь разумное начало, и ей пришлось собрать все свои силы, чтобы уйти от него четыре года назад. Да и то лишь когда она поняла, что беременна.

– Это было очень давно. Теперь я уже ничего не чувствую по отношению к тебе. – Кори постаралась придать своим словам максимум равнодушия.

– Я думаю, ты нагло лжешь. – Глаза Дэймона вдруг засверкали от гнева. – А вот я не боюсь сказать правду: я до сих пор хочу тебя. Когда я смотрю на тебя, я весь во власти одного желания – сорвать с тебя все и войти в тебя. – Его губы искривились в горькой усмешке. – Я и сейчас готов. Ты ведь помнишь, мне никогда не хватало терпения. Стоило тебе открыть дверь и войти в мой номер, и я тут же тащил тебя в спальню.

Иногда он не мог дождаться, чтобы дойти до спальни, припомнила она с каким-то теплым содроганием внутри. Тогда они занимались любовью прямо на полу в фойе или на кушетке в гостиной…

– Однажды ты сказала мне, что думала о встрече со мной весь день на работе, потому что знала, что ждет тебя, едва ты переступишь порог номера. Ты тоже была готова всегда. И всегда была такой же дикой, как и я.

Она глубоко вздохнула.

– Может, я когда-то и была такой же дикой, как ты, но с тех пор я немного подросла и ищу в отношениях чего-то большего, чем секс.

– Это было больше, чем секс, это было… – Он остановился и замолчал на мгновение, затем пожал плечами. – Это была какая-то одержимость.

– Вот именно, это могло стать одержимостью. Именно поэтому я и положила конец нашим отношениям.

– Твое решение. Твой выбор. Твой ребенок. И ничего моего, – жестко подытожил он. – Думаю, пришло время, когда активную роль в наших отношениях начну играть я.

– Нет никаких отношений. И нет нас с тобой, – резко ответила Кори.

– Ты – мать моего ребенка. Не знаю, как здесь, а в Эль-Зобаре это порождает достаточно тесные связи между людьми.

– Я ничего не знаю насчет Эль-Зобара, но могу…

– Узнаешь, – прервал он ее, – ты узнаешь обо мне все. Никто не знает мужчину лучше, чем его киран. – В его улыбке вдруг появилась какая-то горькая сладость. – Ты ведь раньше никогда не интересовалась ничем, кроме того удовольствия, которое я давал тебе. Возможно, теперь тебе, ради собственного же блага, захочется узнать меня поближе.

Да, он твердо решил воплотить в жизнь все это безумие, поняла она с нарастающим чувством безнадежного отчаяния. Она должна попытаться воззвать к его разуму еще раз.