— Не знаю, как насчет судорог, но его сердце бьется слишком быстро, температура повышена, мускулы чересчур напряжены, — сказала она. — Мне это не нравится. — Молчание, последовавшее за этим, содержало столько вопросов, что женщина подняла глаза и нахмурилась. — Я двадцать лет проработала медсестрой. Не думаете же вы, что я могу заработать на жизнь, играя эпизодические роли на канадском телевидении?

Исполнители и съемочная группа загомонили, соглашаясь. В гуле этих голосов явно слышался намек на облегчение. Хоть кто-то знал, что здесь происходит.

— Мы тесно связаны и с американским рынком сбыта, — пробормотал Питер себе под нос.

— Я не о том.

Лаура села на пятки, когда Ли открыл глаза.

Всегда ясные жадеитово-зеленые глаза теперь казались темными, какими-то не такими.

«Может, я просто слишком бурно реагирую?» — спросил себя Тони, сердце которого тоже колотилось очень быстро.

— Ли, вы снова с нами? Как вы себя чувствуете? — поинтересовалась женщина.

Николас уставился в лицо Лауры с отчаянным желанием кое-что узнать.

— Все уже позади?

— Похоже.

Ли спрашивал не о том, и Тони порадовался, что отвечать пришлось не ему.

«Нет. Еще не все позади».

Фостер насчитал уже четыре тени, включая первую, которая заставила Ли пуститься в бега. Но внимание парня было сосредоточено на Ли, поэтому он не мог поклясться, что этих темных клякс не было на дюжину больше.

Адам стоял в ногах у Ли, постукивая карандашом по краю своего планшета, сощурив глаза, как будто сосредоточенно размышлял о чем-то.

— Надо вызвать доктора?

Николас внезапно осознал, что лежит на полу, в центре всеобщего внимания, причем вовсе не такого, которое требуется актеру, и с трудом сел.

— Я в полном порядке.

Тони слегка подался назад. Он понимал, что не имел права находиться так близко к другому человеку, но не желал полностью оставить занятую позицию.

— Завопить и рухнуть — это не говорит о полном порядке, — заметила Лаура, помогая Ли сесть.

Она говорила столь будничным тоном, что в зародыше пресекла начинающуюся панику.

Николас сделал глубокий вдох и ухитрился выжать из себя неубедительную улыбку.

— Это было раньше, а не теперь.

— Вы можете рассказать, что случилось?

Улыбка актера стала еще более неубедительной.

— Нет. Я почувствовал холод…

— Ему нужно к врачу.

— Эй, я в порядке!

Судя по тону, Ли и вправду был в порядке. С другой стороны, три недели назад он, волею канадского сценариста, говорил как итальянский дворянин пятнадцатого века, поэтому Тони не особенно поверил его заявлению.

Лаура тоже.

— Что-то же вызвало такую реакцию. Умнее было бы показаться врачу.

Николас встал. Тони тоже поднялся. Он был уверен в том, что актер понятия не имел, на чье плечо опирался. Учитывая, что произошло между ними два дня назад, это было к лучшему. Фостеру меньше всего хотелось, чтобы Ли бессознательно связал его персону со своими несчастьями. Хотя, учитывая потерю памяти, вопли и падения, пожалуй, было уже слишком поздно беспокоиться об этом.

Николас посмотрел на людей, собравшихся вокруг него, и сказал:

— Мы уже отстаем от графика.

Многие кивнули. Кое-кто умер, но сериал продолжался. В сравнении со смертью вопли и падения явно были незначительным событием.

— Мы отстанем еще больше, если такое будет продолжаться, — резонно заметила Лаура.