Хорошо тут, вот и Новый мы строили — взяли ведь да и решили, тут у нас Новый будет. У лесу у самого. Ну, это что бы брёвна не таскать, мы так решили, что просто вырубим нафиг все эти деревья из них построимся, а где вырубили вот и засека будет, что бы никто за деревьями не подкрался. Тут могут — звери всякие есть. Кошаки только чего стоят. Да и люди. Меченые, бандюки эти, поначалу-то всё время норовили скотину у нас увести, да ограбить. А потом совсем обнаглели. Дядю Петю вот убили ироды. Мы и делать чего не знали, как от них спасаться-то. У нас и ружья и чего потяжелее тоже есть, да не очень-то мы справляемся. Нам земля ближе, её мы понимаем, скотину вот понимаем, а воевать по кустам с ружьями, что-то не выходит. Мы было дело даж наняли как-то меченых что бы от других меченых защищали. Батя с набольшим специально к Дыре ходили, ждать когда новых привезут, что бы пока они не увидели что да как тут, перехватить их, да и к нам сразу. Ничего, хорошо справлялись поначалу. А потом вот Потапенко всю семью поубивали. Снасильничали девок потапенских да и убили. Ну, мы ведь тож не просто так живём. Батя с мужиками по утру их всех и скрутили. На изгороди мы их повесили всех четверых. Да так там их сушитьси и оставили, шоб другим наука была. Помогло ведь, долго меченые не совались сюда, а месяц назад опять безобразничать стали. Корову Семёновскую увели, да самого Семёнова подстрелили ироды. Ну, хоть учёные теперь, убивать не стали, побоялись, что найдём, да на забор сушиться вывесим. Мы хоть к земле ближе, да здесь земля другая, здесь она свободна, нет на ней никого, мы только. Баловать не выйдет, полицейских всяких тут нет, баловать не позволим. Мигом мужики наши роги по обломают. Наша тут земля. Вот где лопату воткнём — всё наше. И законы тоже наши, всё только наше.

Эх, красиво в Новом…, но траву всё равно зря повыжгли. Красиво было, когда только закончили дома рубить, да за забор взялись. Теперь грязновато. Ага, а вон то бревно расколотое, помню. Так оно и понятно, что запомнилось-то. Этот раскол, на боку у него — это мишка с лесу в гости приходил. Ох и бежали же мы оттуда! Хе-хе, до сих пор его помню. Мишку. Батя говорит, это бурый, только они тут сильно бурые. Ей-ей, метра три в нём когда на лапы встанет. А зубищи! Слон настоящий — они вроде тоже зубастые, нам в школе что-то такое говорили. Слоны вот, наверное, тоже такие же волосатые, да из лесу приходят людей пугать. А вот интересно — медведей местных есть можно? Надо у набольшего спросить, он вроде в этом всём понимает — не он так и знали б мы шо собаков-то местных есть можно, отварити ежели добро. Дохтура тоже вот он понимает, а ведь больше никто непонимает чего дохтур мелет. Дохтур он вообще какой-то странный. Я его честно говоря побаиваюсь, есть в нём что-то такое злобое. Кто его знает, возьмёт ни с того ни с сего да укусит, иль по хребту чем-нибудь ударит. Он может — явно не так с ним что-то.

Во, из Амбара набольший выходит. Зевает. Вот его никто не шпыняет если он петухов проспит, а меня было дело шлангом по хребту — шоб проснулся быстрее значит…

Из домов люд выходит, тож чего-то сонные все. Всё-таки суббота сегодня. Так чего ради отменили наш двухчасовой выходной? Не похоже шоб ради трёх ружей. Что-то важное наверное набольший сообщить хочет. Опять что ли репу кормовую, для скотины которую ростим, кабаньё повыкопало? Ох, как они уже замучали. Совсем спасу от них нету. Каждый день из лесу приходят репу жрать. И ведь плевать им свинам иглобрюхим, зелёная она ещё иль спелая уже — жрут и всё тут. Наверное, опять изгородь повалили. Помнится прошлым летом пришлось всем Новым её поднимать, да укреплять. Сейчас она почитай частокол, не хуже чем в Новом. Ну, пониже конечно, только что бы кабаньё не лезло, но всё равно. Нет, ну как они его свалить могли? Тут что-то другое…, кстати, а зачем кабанам из лесу которые ходют, эти их иглы на брюхах и боках? Хм, как-то раньше не задумывался.