|
Сейчас они выжидают — хотят посмотреть, можно ли нам доверять, но ведут себя при этом, по-моему, честно. Они прислали нам дары — дистикомбы их собственного производства… карты нескольких областей пустыни, окружающих бывшие опорные пункты Харконненов… — Хават опустил голову. — Доклады их разведки оказались абсолютно достоверными и значительно помогли нам в переговорах с Арбитром Смены. Они также прислали различные мелкие подарки: украшения для леди Джессики, Пряность, питье, так называемый пряный ликер, сласти, лекарства. Мои люди сейчас проверяют их. Подвохов там, кажется, нет. — Вам нравятся эти люди, Суфир? — спросил один из офицеров. Хават чуть помедлил: — Дункан Айдахо говорит, что ими можно восхищаться. Пауль взглянул на отца, потом на Хавата и отважился на вопрос: — Есть ли у нас новые данные об общем количестве фрименов? Хават посмотрел на Пауля: — По потреблению пищи и другим признакам Айдахо оценивает численность населения того пещерного комплекса, который он посетил, примерно в десять тысяч человек. Их вождь сказал, что правит сиетчем в две тысячи очагов, или семей. У нас есть основания считать, что таких общин на планете великое множество. Причем, судя по всему, все они преданы какому-то Лиету. — Это что-то новенькое, — сказал герцог. — Возможно, я ошибаюсь, сир. Кое-что наводит на мысль, что Лиет — это местное божество. Еще один из присутствующих откашлялся и спросил: — Действительно ли они имеют дело с контрабандистами? — Когда Айдахо был в этом сиетче, оттуда как раз вышел караван контрабандистов с большим грузом Пряности. Они использовали вьючных животных и говорили, что им предстоит восемнадцатидневное путешествие. — Операции контрабандистов вообще, похоже, интенсифицировались в этот беспокойный период, — сказал герцог. — Это заслуживает тщательного осмысления. Нам не стоит особо беспокоиться относительно фрегатов, промышляющих на нашей планете без лицензии, — такое всегда существовало. Но нельзя оставлять их без нашего наблюдения. — У вас есть план, сир? — спросил Хават. Герцог взглянул на Халлека: — Гурни, я хочу направить тебя главой делегации — если хочешь, посольства — к этим романтическим бизнесменам. Скажи им, что я буду закрывать глаза на их операции до тех пор, пока они будут платить мне герцогскую десятину. Хават подсчитал, что это в четыре раза меньше, чем требовалось им до сих пор на взятки и на содержание вооруженной охраны. — А что, если это дойдет до Императора? — спросил Халлек. — Он очень ревниво относится к своей доле доходов КООАМ, милорд. Лето улыбнулся. — Всю десятину мы будем честно перечислять в банк на имя Шаддама IV — так, чтобы об этом было известно, — и в соответствии с законом не будем включать ее в облагаемый налогом доход. Пусть-ка Харконнены попробуют это оспорить! Этим мы малость порастрясем жирок с тех, кто разбогател при харконненской системе. Взяток больше не будет! Усмешка искривила лицо Халлека. — Ах, милорд, прекрасный удар ниже пояса. Хотел бы я видеть барона в. тот момент, когда он об этом узнает. Герцог повернулся к Хавату: — Суфир, удалось купить те бухгалтерские книги, о которых ты говорил? — Да, милорд. Как раз сейчас они тщательно изучаются. Правда, я их бегло просмотрел, и могу сделать резюме — в первом приближении. — Прошу. — Харконнены выкачивали отсюда по десять миллиардов соляриев за каждые триста тридцать стандартных дней! Вздох изумления пронесся над столом. Даже слегка заскучавшие было молодые адъютанты сели прямее и обменялись удивленными взглядами. Халлек пробормотал: — «И поглотят они обилие морей и сокровища, спрятанные в песке». |
