Верхней книгой была, та о которой я говорила с француженкой, что врезалась в меня раньше, детектив, под ниже лежавшим романом об эпохе Регентства, который я купила. Я в самом деле не разглядывала обложку, так как любила Эпоху Регенства, но теперь увидела, что два человека украшавших обложку, были изображены танцующими.

– Танцоры на обложке… о, нет. И что я теперь собираюсь делать?

Я схватила книгу и запихнула в сумку, задаваясь вопросом, есть ли какой-нибудь шанс, найти женщину в праздничной толпе.

– Какая кутерьма, – проворчала я, и с рукой, прижатой к боку, похромала вниз по улице в сторону побережья. Возможно, я мельком увижу женщину, если она все еще ищет книжные магазины.

Я как раз пресекала парк, когда Маттиас выскочил из ниоткуда. Он не заметил меня, но я знала, что будучи на виду, как я, скоро буду обнаружена. Мне надо было убраться, но он занял позицию, позволяющую ему смотреть вниз по трем улицам, ведущим к парку. Я кружила рядом, высматривая, где бы смогла укрыться, мой взор остановился на темных изгибах дальнего края парка, упиравшегося в утес. Люди все еще вытекали из парка, но парочки, пользуясь темнотой вдоль усаженной деревьями границы, занимались легким романтическим флиртом.

Я сгорбилась и попыталась использовать людей как щит для себя, когда прокладывала путь к деревьям, предполагая укрыться за одним из них, пока Маттиас не уйдет. Но когда я взглянула через плечо в его сторону, он посмотрел в моем направлении и начал нерешительно двигаться вперед, как если бы не был уверен, что увидел меня.

– Черт возьми, – проворчала я про себя, когда ближайшая ко мне пара прервала то, что было, несомненно, марафонской сессией по засасыванию губ и свирепо глянула на мое вмешательство. – Извините. Продолжайте то, чем занимались.

Женщина фыркнула и, схватив своего партнера за руку, потащила его прочь. Прямо за ними Маттиас направлялся в мою сторону.

Другая парочка оставила безопасную тень, хихикая и веселясь над чем-то, когда проходила мимо. Тень отделилась от стены позади них, мужская тень, которая, казалось, была в одиночестве.

– Пия? – Услышала я голос Маттиаса, когда он приблизился.

– Это какое-то клише, я не могу поверить в это, но в отчаянные времена и все такое… – проворчала я самой себе, когда собрав свою соображалку, остановила мужчину, который проходил мимо меня. – Я уверена, что вы, конечно же, говорите по-английски и в самом деле надеюсь, вы не воспримете это неправильно, но была – не была.

От моего прикосновения мужчина остановился, повернувшись ко мне, его лицо было в глубокой тени. Глаза оттенка известного как бирюзовый, как у сиамских кошек, казалось, полыхнули на меня. Я молилась о том, чтобы он не отправил меня в тюрьму за нападение, схватила его за другую руку, и более или менее бросившись на него, пойдя на попятную в следующую секунду, поцеловала его в самый край щеки, где она встречалась с уголком рта.

– Пожалуйста, не кричите или что-то вроде того, – пробормотала я у его кожи, мои губы покалывало от ощущения мягкой щетины.

– Ярр! – Сказал мужчина рядом с моим ухом.

Я подпрыгнула и уставилась в шоке на лицо, появившееся прямо позади мужчины. Как Карл и Марта он был почти полупрозрачным.

– Я и сам бы не прочь немного подзаработать, но док там, девушка, – сказал призрак мужчины. – Ваши клиенты не здесь.

Жертва моего жалкого, но отчаянного плана напряглась в моих руках, но не отпихнула меня прочь, не завопила и даже не попыталась поцеловать в ответ (какая жалость – я всегда была любительницей голубых глаз). Он, однако, действительно выглядел немного смущенным, что было, несомненно, от выражения абсолютного и полного обалдения на моем лице.

Маттиас появился в поле моего зрения, но он не мог достичь меня, блокированный людьми, что были между нами.