— Добрый вечер, адмирал.

— Добрый вечер, госпожа.

Арчер обращался к привлекательной матроне, облокотившейся на резную дверь в арочном проходе. За спиной женщины тянулось нечто вроде гимнастического зала, где группа девочек лет десяти в костюмах акробаток кружилась в танце. То были нимфы — младшие представительницы приапов, одной из самых престижных эротико-хореографических трупп всея Диадемы; их обучение начиналось с восьмилетнего возраста. Несомненно, эти девочки уже достигли известного мастерства во многих эротических искусствах и обучились доставлять сексуальное наслаждение.

Позднее должны были приступить к тренировкам их старшие коллеги. Едва глянув на гибкие обольстительные тела, Арчер двинулся дальше, в главный салон. Там над людским гомоном возносились развлекательные мелодии. Он попытался отринуть тревоги и приказал себе расслабиться.

Когда он проходил мимо закутанной в атласные одеяния девушки, та обернулась.

— Потанцуйте же со мной, адмирал.

Задумчивая улыбка, сопроводившая эти слова, принадлежала старухе: лицо девушки, которой было от роду лет двадцать, искусственно состарили так, что выглядела она девяностолетней. Щеки покрылись морщинами и запали под многослойной косметикой, зеленые глаза слезились и гноились. Сочетание древнего лица с юным телом наблюдалось по всему салону: надо полагать, оно сейчас в моде, хотя стандарты женской красоты во всех сложно устроенных обществах стремительно меняются. И хотя вид натренированных в искусстве любви девочек почти не возбудил Арчера, сейчас, когда дряхлая морщинистая щека партнерши коснулась его собственной, по телу адмирала пробежала дрожь: это многое говорило о мощи социальных устоев.

Он задумался, не пригласить ли ее к столу, хотя знал, что в ее возрасте сейчас модно воздерживаться от сексуальных связей. Она наверняка девственница, с искусственно восстановленной плевой, и память о всех прежних партнерах стерта из ее разума. Однако тут мелодия стихла, танец прекратился, и позади прозвучал тяжелый, с присвистом, возглас:

— Ага, вот вы где, адмирал!

В салон ворвался хряк, в котором Арчер узнал исполняющего обязанности старшего артиллериста эскадры. Человек небрежно приветствовал свинью. По уставу командные должности полагалось занимать исключительно людям, но людей на полный состав никогда не набиралось, поэтому на такие посты в рутинном порядке назначали животных. Свиньи казались лучше всего пригодными для подобных обязанностей и, действительно, с энтузиазмом стремились к ним.

Исполняющий обязанности старшего артиллериста запыхался. Вскинув щетинистую морду, боров хрюкнул:

— Адмирал, у нас сегодня не слишком удачный денек, не правда ли?

Пробормотав вежливое извинение в адрес девушки с лицом старухи, Арчер отошел к буфету вместе с боровом.

— Времена такие, — заметил он, чтобы как-то поддержать разговор. — Всякие досадные происшествия, понимаете ли.

— Досадные происшествия? Какие такие досадные происшествия? — Боров сунул рыло в корыто за своими лакомствами, Арчер же обозрел разложенные на столиках человеческие деликатесы. Выбрав небольшой сосуд в форме колбы, он стал потягивать из него через соломинку холодную густую пурпурную жидкость с кремообразной пенкой. Коктейль с гашишем тут же поднял ему настроение.

Боров, напротив, переполошился еще сильнее. Явно не в силах сдерживаться, он высунул морду из корыта.

— Адмирал, я ждал и ждал вашего приказа нанести удар, и что же случилось? Мы взяли и улетели! Мы ничего не предприняли!

— Пришел приказ улетать, — вежливо объяснил Арчер.