Моррис оставался одним из важнейших источников вдохновения для Толкина не только в период работы над «Хоббитом», но и в годы, отданные «Властелину Колец», тем более что являлся авторитетом для всех «Инклингов». Толкин сам признал пусть частное, но влияние, оказанное Моррисом на него при написании романа, — случай едва ли не уникальный (если не считать двусмысленных отсылок к Макдональду). В письме 1960 г. Толкин отмечал, что «Мёртвые Топи и подступы к Мораннону кое в чём обязаны своим обликом Северной Франции после битвы на Сомме. В большей степени они обязаны Уильяму Моррису, его гуннам и римлянам из «Дома Вольфингов» и «Корней гор». Эта цитата достаточно хорошо известна. Менее известно другое — то, что Толкин признал бы вряд ли, если бы даже сознавал. Название романа тоже обязано Моррису, причём критиковавшемуся Толкином переводу «Беовульфа». Здесь выражением «властелин колец» (lord of the rings) переведен стандартный эпитет короля «кольцедаритель». Очевидно, красивый, хотя и не слишком удачный по смыслу оборот запал Толкину в голову — и пришёлся ко двору при подборе названия для «Нового хоббита». Кстати, Саурон не только «Властелин Колец», но и «кольцедаритель» — только видящие в нём второго вскоре убеждаются, что на самом деле он первый.

Явных и скрытых аллюзий на романы Морриса во «Властелине Колец» более чем достаточно. К «Дому Вольфингов» и отчасти «Корням гор» восходит изображение образа жизни и общественного устройства древних северян (в Приложениях и более поздних произведениях), а отчасти и их потомков Рохиррим. Подобно Вольфингам, Эорлинги называют свою страну Марка, и она также делится на три части — восточная, западная и срединная. Знак призыва на войну в Марке Толкина, как и в Марке Морриса, — красная стрела. Подобно героям «Дома Вольфингов», Рохирримво «Властелине Колец» сталкиваются с цивилизованным, технически оснащённым врагом. И как и в «Доме Вольфингов», традиционная при взгляде из цивилизации картина оказывается перевёрнутой. Эорлинги, как и Вольфинги, защищают свою свободу, ведут себя благородно и справедливо — и благодаря детальному описанию своей своеобразной, но духовно богатой культуры в итоге выглядят на фоне врага вполне цивилизованным народом. А полчища Сарумана, как и римляне у Морриса, оказываются подлинными варварами, дикими и безжалостными. Толкин несколько смягчает пафос Морриса тем, что во «Властелине Колец» Рохиррим — союзники вполне цивилизованного Гондора. Впрочем, сам Толкин в паре мест отмечает, что с древними северянами так было не всегда.

«Корнями гор» навеяна, конечно, тема борьбы с кочевниками, которая играет весьма значительную роль в поздних сказаниях о северянах, но всплывает и на страницах романа. Уже говорилось в этой связи о битве при Дэйле. С другой стороны, в самом романе отголоски «Корней гор» заметны в описании злодейств присных Сарумана в Шире и их наказания. Отмечались и более значимые влияния. Например, роль Вольфингов, которые берут на себя защиту мирных и нерешительных жителей Боргдэйла от демонических Сумрачных, воспроизводится ролью Следопытов во «Властелине Колец». Как и Вольфинги, Следопыты — потомки древнего, некогда могучего народа, разгромленного темной силой, но продолжающего борьбу с ней во имя других людей.