— Уже конец близко, — пообещала подруга, — ну, значит, подписала я, почти не глядя, все нужные бумаги, и Петенька оформил фирму на мое имя. Сказал, что все средства со счетов перекачал в новую фирму и недвижимость тоже переоформил. Я за это время выяснила, что будет у меня мальчик, и даже имя придумала — Сережа. Как у Анны Карениной был Сережа. Помнишь, мы сцены ставили из «Анны Карениной»?

— Помню, — оживилась Лола, — Левка Шуйкин Каренина играл, такие уши ему приделали!

— У меня тоже уши тогда были, только ослиные, — пробормотала Ирка, — значит, проходит еще немного времени, и вдруг Петенька является домой сам не свой и заявляет мне, что все раскрылось и что те люди, которые требовали с него долги, обратились к бандитам. Да не к простым, а к очень серьезным.

— Что, денег много он задолжал?

— Надо думать! Только он это мне сказал, как появляются в нашей квартире молодчики страшного вида и начинают Петеньку бить прямо у меня на глазах. И грозятся вообще убить, если он не отдаст им деньги. Вернее — я, потому что фирма-то по документам моя. И я, конечно, на все немедленно соглашаюсь, потому что ничего не соображаю, когда они мужа убивают да еще и меня, беременную, грозятся избить. Петр уезжает с ними, а у него от меня доверенность была на ведение всех дел, связанных с фирмой.

— Ну ты и дура! — не сдержалась Лола. — Ведь он такого мог там от твоего имени наворотить!

— Точно, — согласилась Ирка, — я же и говорю — полная дура, не спорю с тобой. Пока они ездили, со мной один тип оставался, стерег, чтобы я не сбежала. А куда бежать, когда у меня живот так схватило — думала, помру. Потом приезжают эти бандиты — злющие, уже без Петьки. Говорят мне, что денег на счету у фирмы никаких нет. Я, конечно, отвечаю, что ничего не знаю и что всеми делами муж занимался, а где он сам-то? А его-то, говорят, ты вряд ли увидишь. Тут какой-то мужичок появился, нотариус, бумаги мне какие-то подсовывает, я уже от боли ничего не соображаю, все подписала. Они мне и говорят — выметайся, мол, из квартиры. Из последних сил я документы собрала и деньги, что были. На лестнице упала, соседи «Скорую» вызвали, только я этого не помню. Утром очнулась в больнице и сразу поняла, что Сережи у меня не будет. Однако долго там провалялась, сначала осложнения какие-то были, а потом психовала. Прихожу домой — замки все другие, чужие люди живут. Соседи ничего не знают, никому с бандитами связываться неохота. Позвонила в ту фирму, где Петр работал, — рабочие по телефону отвечают: ремонт они делают, а куда фирма делась — понятия не имеют.

— А где же ты живешь? — не выдержала Лола.

— А они меня прописали в какую-то коммуналку дремучую, — спокойно ответила Ирка, — тут, неподалеку, в сером доме. Там и сижу. Комната восьмиметровая, окошко под потолком, как в тюремной камере, солнце только в полдень заглядывает, на стенке тараканы, за стенкой — соседи-алкоголики. Скоро деньги кончатся, тогда повешусь. Не пугайся, — усмехнулась она, — это я так сначала думала, пока своего Петеньку не встретила случайно.

— Как это — случайно? — возмутилась Лола. — Его бандиты, что ли, не тронули?

— Выходит, что не тронули! Или он от них благополучно сбежал. Во всяком случае, меня он навещать ни разу не пытался. А тут, иду я как-то, уже после болезни, заехала в совершенно другой район, работу искала. Смотрю и глазам не верю — Петька мой идет. Зашел в какую-то фирму, я сдуру — за ним, за рукав схватила, давай орать.

— А он?

— А он, сволочь, глазами хлопает, знать, говорит, вас, женщина, не знаю, обознались вы.