|
Следующие тридцать часов Питер, Мэри и я провели в этой квартире. Периодически варили кофе и догонялись бензедрином. Мэри посвещала нас в технологию доения "Джоников" ("Папиков"), составлявших основной источник ее доходов. - "Джоника" (Папика) всегда надо вымуштровать. Особенно если он с претензией на сексапильность, обязательно говоришь: "О, никогда больше не делай мне больно". "Джоник" (Папик) - это не какой-нибудь безмазовый ублюдок. Когда связываешься с безмазовым все время должна быть настороже. Ничего ему не даешь. Безмазового просто потребляешь. "Джоник" же дело другое. Даешь ему то, за что он платит. Когда ты с ним, наслаждаешься собой и делаешь ему так, чтобы он тоже перся от себя самого. - Если действительно хочешь опустить мужика, закури в разгар ебли сигарету. Конечно, на самом-то деле меня мужики в сексуальном плане совершенно не прикалывают. Вот от кого я по-настоящему в тасках, так это от баб. Просто кончаю, когда удается снять и духовно сломать очередную гордую чувиху, заставив ее осознать, что она - только животное и ничего больше. А ведь после того как ее сломали, чувиха уже никогда не будет казаться красивой. Согласись, отдает превратностями семейной жизни,- заметила она, обращаясь к радио, которое было единственной отдушиной в этой комнате. Как только она заговорила о мужиках, которые пристают к ней на улице, ее лицо исказило выражение обезьяноподобной ярости. - Сучье отродье!- рычала Мэри. - Заговаривают, только если ты не похожа на ту, что сразу дает. Я частенько прохаживаюсь по улице со свинцовыми кастетами под перчатками и жду одного - когда кто-нибудь из этого быдла попытается до меня домогнуться. x x x Как-то раз Герман сообщил мне, что за семьдесят долларов можно зацепить кило первоклассной Новоорлеанской дури. Теоретически торговать травой весьма прибыльно, равно как и заниматься животноводством или разводить лягушек для французских ресторанов. Семьдесят пять центов за косяк, в унции ( 28,3 г.) - семьдесят косяков, здесь явно пахло деньгами. Уверившись в этом, я купил траву. Вместе с Германом мы составили пушерский тандем. Герман откопал проживавшую в Виллидже лесбиянку по имени Мэриэн, мнившую себя поэтессой. В квартиру Мэриен мы и забросили дурь, предоставив ей право халявы на потребление и пятьдесят процентов с оборота. Она знала множество любителей дунуть, вопрос с клиентами отпал. Одновременно с дурью в квартире обосновалась еще одна лесбиянка, и каждый раз, когда я заходил к Мэриен, натыкался на эту необъятную рыжую Лиззи, ловя на себе взгляд ее мутных, отъехавших глаз, полных тупой ненависти. Однажды, открыв дверь, рыжая Лиззи так и осталась стоять на проходе, лицо мертвенно-бледное, отекшее от спячки под нембуталом. Сунув мне пакет с травой, злобно прошипела в своем полузабытье: - Забирайте это и убирайтесь. Оба вы ублюдки, еб вашу мать. Она была в полном отрубе, но голос ее гремел как у прокурора, будто она на самом деле обвиняла нас в инцесте. - Передай Мэриен спасибо за все,- сказал я. В ответ она захлопнула дверь с таким шумом, что видимо сама от него проснулась. Снова открыв, выскочила на лестницу и принялась орать в приступе истерической злобы. Ее крик был слышен даже на улице. Герман вышел на других плановых. Все они, без исключения, предъявляли нам претензии. На практике торговля травой - сплошной облом. |
