– Ты закончил? – спросил Морган.

– Я едва начал.

– Ты понимаешь, что находишься у меня в подчинении?

Ричер снова кивнул:

– Жизнь полна аномалий.

– Тогда слушай меня внимательно, майор. Я отдаю тебе новый приказ. С этих пор ты будешь находиться в своем номере. Отправляйся в мотель и оставайся там до тех пор, пока я тебя не вызову. Ни при каких обстоятельствах ты не имеешь права покидать свою комнату. И не пытайся входить в контакт ни с кем из людей этого подразделения.

Джек не ответил.

– Ты свободен, майор, – сказал Морган.

Дежурный офицер все еще находился в коридоре первого этажа, а Лич сидела за своим письменным столом. Ричер спустился по лестнице и, проходя мимо них, пожал плечами. С сожалением и грустно, обычное дело – все то же старое дерьмо. Потом он вышел по каменным ступенькам на свежий воздух. Тучи начали расходиться, и на небе появились голубые просветы.

Ричер спустился с холма и свернул на трехполосное шоссе. Мимо проехал автобус, направлявшийся в противоположную от мотеля сторону. Вперед и дальше. Джек продолжал идти по шоссе, которое то слегка опускалось, то поднималось. Впереди, на правой стороне дороги, примерно в ста ярдах появился мотель.

Майор остановился.

На парковке перед мотелем стояла машина с вмятинами на дверцах.

Двоих майор узнал с такой же легкостью, как и машину. Фигуры, размер, цвет. Остальные двое были новыми. Один из них – самый обычный. Высокий, молодой и бессловесный. Такой же дурной, как двое его приятелей.

А вот четвертый от них отличался.

Он выглядел старше остальных и был немного крупнее – почти как Ричер. Ростом примерно шесть футов и четыре дюйма при весе где-то в двести сорок фунтов. Но это были сплошные мышцы – мощные бедра, узкая талия и громадная грудная клетка, как песочные часы из мультика. И еще узловатые плечи, могучие мышцы и громадные бицепсы. Он походил на чемпиона мира по гимнастике, только был в два раза крупнее.

А самое сильное впечатление производила его голова, так гладко выбритая, что казалось, будто ее собрали из плоских стальных плит. Дополняли портрет маленькие глазки, тяжелые брови, острые скулы и крошечные хрящеватые уши, по форме похожие на пельмени. А еще прямая мощная спина. Во внешности этого человека было что-то славянское, словно он сошел с плаката, призывающего вступать в Красную Армию. Идеал советской мужественности. Ему бы следовало, устремив взгляд в светлое будущее, высоко и гордо поднимать в одной руке знамя.

Незваные гости закрыли за собою дверь. Ричер продолжал идти вперед. Ему оставалось пройти девяносто ярдов, потом восемьдесят… Олимпийский спринтер мог бы преодолеть это расстояние за восемь секунд, но Джеку было далеко до спринтеров, тем более олимпийских. Четверо мужчин подошли к машине. Майор продолжал идти. Четверо мужчин распахнули дверцы и сели – двое сзади, двое спереди. Ричер продолжал идти. Семьдесят ярдов. Шестьдесят. Машина выехала с парковки и остановилась перед шоссе, дожидаясь паузы в движении. Джек хотел, чтобы они свернули в его сторону.

«Поверните налево, – мысленно попросил он. – Пожалуйста!»

Но машина повернула направо, влилась в транспортный поток и вскоре исчезла из виду.

И к какому же выводу они пришли?

Они увидели влажный душ и сырое полотенце, старую одежду в мусорных корзинах и туалетные принадлежности на раковине. Как если бы Джек собрал вещи и уехал. Ведь они предлагали ему это сделать.

«Так что вам следует прямо сейчас убраться из города и больше никогда сюда не возвращаться. Каждый вечер, проведенный вами здесь, мы будем надирать вам задницу».

Может быть, они решили, что он их послушался.