|
Как в тот раз, когда он вышел из поезда. Ричер хотел было пойти и отыскать ее. Только вот зачем? Он не собирался произносить длинную серьезную речь, а пять минут пустого разговора ничего не изменят. Джек путешествовал, переезжал с места на место, встречался с людьми и расставался с ними. Он к этому привык. Обычное дело. Он решил, что, когда пойдет к поезду, просто помашет ей рукой. Впрочем, она к этому времени будет занята разговором с Кивером – слушать его, спрашивать, где он болтался…
Если Кивер приедет на поезде. Ричер ждал. * * *За минуту до прибытия поезда он услышал, как застучали и начали перешептываться камешки на путях, потом запели рельсы: низкое стальное бормотание, постепенно набиравшее силу и превратившееся в громкие стоны. Он почувствовал давление в воздухе, увидел луч света, который догнал звук, шипение, ворчание и грохот. А в следующее мгновение появился поезд, разгоряченный, могучий, но невероятно медленный. Заскрежетали тормоза, он остановился, локомотив скрылся из вида, и вагоны выстроились вдоль платформы. Раскрылись двери. Ричер увидел, как слева, из теней, выступила Чан. Точно прибытие поезда заставило сработать какой-то рефлекс. Она появилась и тут же исчезла, как будто сработала мгновенная камера. Из поезда вышел мужчина. В этот момент справа Ричер заметил хозяина лавки запасных частей для ирригационных систем. Он появился из тени, сделал шаг вперед и стал ждать. Мужчина из поезда шагнул в лужицу света. Но он не был крупным и явно не тем, кого ждала Чан, не Кивер – чуть выше среднего роста, вес немного меньше среднего, лет пятидесяти; видимо, в молодости он был стройным, но уже начал набирать вес; в костюме и рубашке с воротником, без галстука. В руке мужчина держал сумку из коричневой кожи, больше тех, с которыми ездят на вызовы доктора, но меньше дорожной. Кроме него, никто из поезда не вышел. Двери все еще оставались открытыми. Ричер видел, что хозяин лавки сделал еще один шаг вперед, и мужчина с поезда его заметил. Лавочник произнес имя и протянул руку – вежливо, уважительно, доброжелательно и почтительно. Мужчина из поезда пожал руку. Двери поезда по-прежнему были открыты. Однако Ричер остался на своем месте, в темноте. Хозяин лавки взял кожаную сумку из руки мужчины в костюме и повел его к выходу со станции. Двери поезда с шипением закрылись, вагоны содрогнулись и застонали, и поезд покатил прочь, медленно, очень медленно, вагон за вагоном. Хозяин лавки запчастей и мужчина в костюме скрылись из виду. Ричер вышел на платформу и стал смотреть, как хвостовые огни поезда постепенно гаснут вдалеке. – Они направляются в мотель, – проговорила Чан, не выходя из тени. – Кто направляется? – спросил Ричер. – Мужчина из поезда и его новый дружок. Она наконец вышла на свет. – Ты не уехал. – Не уехал, – подтвердил Ричер. – Я думала, уедешь. – Я тоже так думал. – Мне кажется, я хороший человек, но не сомневаюсь, что причина не во мне. Ричер ничего не сказал, и Чан снова заговорила: – Ужасно получилось. Извини. Я не это имела в виду. Все равно сплошное нахальство с моей стороны, то есть понимаешь, я хотела сказать, что нет никаких причин, чтобы я стала причиной… Фу, стало еще хуже. В общем, ты ведь остался не за тем, чтобы мне помочь, верно? – Ты видела, как те типы пожали друг другу руки? – Конечно. – Вот почему я остался.
Глава
|
