Хотя Джеймс должен уже несколько часов как находиться в городе, он еще не появился. Верити взглянула на часы за спиной, и сразу же услышала пронзительный звук почтового рожка. Отсюда она не могла видеть карету, но могла представить, как та заворачивает во двор гостиницы, лошади в мыле, пассажиры выбираются, звонит колокольчик, моряки позевывают у двери, человек, которого она послала встретить Эстер, разглядывает лица, а вот сама Эстер, уже почти молодая дама, лицо с той миниатюры, но повзрослевшее на пять лет.

Верити повернулась около маленького круглого зеркала, оглядев себя. Девушке она покажется старой, неказистой кукушкой. Молодежь так безжалостна в своих суждениях. Обладает собственными несгибаемыми стандартами, еще не приобрела достаточных знаний, и только время их рассудит. Верити стояла у зеркала до тех пор, пока в дверь не позвонили. Затем сделала глубокий вдох и пошла вниз. Мастерс стоял у двери с хрупкой, довольно высокой девушкой.

— Эстер? Заходи, дорогая, я с нетерпением ожидала встречи с тобой. Должно быть, ты устала. Мастерс, можешь занести коробку наверх, знаешь, в какую комнату? Проходи же, дорогая.

Щека падчерицы была холодна. Лицо слегка широкоскулое, замечательные серые глаза, честные, но эгоистичные и слегка враждебные.

— Миссис Стивенс приболела — что-то с желудком, — пояснила Верити, — она может болеть неделями. Обед для тебя готов.

— Благодарю вас, мэм. Могу я сначала пройти в свою комнату?

— Разумеется. Можешь отдохнуть.

В гостиной наверху Верити снова подошла к окну. Ни капли теплоты. Неужели её гостеприимство отдавало фальшью?

Трехмачтовый пакетбот распускал паруса, с первым отливом медленно продвигаясь среди других судов в открытое море. Капитан Букингхем из Перкуила направлялся в Вест-Индию. Верити заставила себя сесть, взять в руки вышивание. Спокойствие и поддельное дружелюбие. Она старше, значит ей и задавать тон в отношениях.

Эстер долго отсутствовала, но когда вошла, то без чепца выглядела старше. Верити встала.

— Я накрыла здесь, Эстер. Всегда обедаю здесь, когда я одна, поскольку люблю наблюдать за кораблями.

— Да, мэм.
Эти глаза. Такие маленькие и такие внимательные. Может, в них испуг, а не враждебность?

— Твой отец был сильно огорчен, что вынужден отплыть. Он давно и с нетерпением ждал этой минуты.

— Мне не сказали, что его не будет, пока я не заняла место в карете.

За ужином девушка поковырялась в своей тарелке. На её щеках виднелись легкие следы оспин.

— Эстер, ты знаешь, что твой брат в порту?

— Я знаю, что он должен приплыть, но не знала, что он здесь.

— «Громовержец» бросил якорь этим утром. Твой отец получил от него письмо в прошлом месяце, когда фрегат привез почту.

— Да, я слышала.

Значит, он написал сестре. 
— Полагаю, он был с ост-индийским флотом. Ты довольна своей школой?

— Да, мэм. Я заканчиваю её в конце года.

Какое-то время они неспешно переговаривались, но без особого успеха. Эстер парировала вопросы, как фехтовальщик опасные удары. К ней оказалось непросто подобрать ключик. С замиранием сердца Верити встала и прошла к боковому столику, чтобы нарезать говядину. Она предвидела кошмарные выходные, завершающиеся полным провалом. Эстер уедет, а когда Эндрю вернется, то узнает, что Верити не справилась.

— Я не думаю, что ты похожа на своего отца, не так ли, дорогая?

Долгое молчание заставило её остаться на месте. Она чувствовала, что взгляд девушки сверлит ей спину.

— Нет, мэм.