|
Вернее, для единственной его части, не предавшей интересы Учения Алого Топора. Для Черной сотни. К моменту, когда они, наконец, выбрались на берег моря и увидели мачты стоящего у причала корабля, Эйлор понял, что его безумный план удался. Оставив принца неподалеку от дороги, монах быстренько убедился, что за время его отсутствия в деревне ничего не изменилось, и, пообщавшись с капитаном корабля, все еще обретающимся в единственной местной таверне, вернулся за Самиром. Шхуна снялась с якоря сразу же, как они поднялись на борт. И взяла курс на Лонмор, городок, откуда до Альдисских предгорий было всего три дня пути. Первые сутки Юган спал — организм, вымотанный тремя неделями мотания по городам и весям, а так же нешуточным психическим напряжением последних дней, требовал отдыха. А на второй день, попробовав пообщаться с пленником, Эйлор понял, что рано радовался — Просветление принца Самира, которым он гордился еще вчера, оказалось с изъяном! Мальчишка, беспрекословно выполняющий все его приказания, напрочь отказывался вспоминать свое прошлое! Вернее, просто не мог этого сделать. А если расспросы продолжались больше часа, впадал в состояние сонливости. Ломать поставленные им же блоки Юган не решился — вторжение в психику и так не должно было пройти для ребенка бесследно, а такое грубое вмешательство — тем более. Поэтому, сделав с десяток попыток докопаться до чего-нибудь действительно важного, он сдался. И последние сутки плавания боролся с депрессией — ведь возможность узнать что-то важное об короле Ольгерде или научиться двигаться так же быстро, как принц Самир, Ольгерд Коррин или воины его ближнего круга была так близка! И если бы не его криворукость, в ближайшее время он мог стать одним из сильнейших бойцов Черной сотни! А, значит, сделать великолепную карьеру… Настроение начало улучшаться только тогда, когда на горизонте показались серые стены Излисского монастыря — места, где нашли приют изгнанные из Корфа воины Черной сотни. «Все равно я сделал невозможное… — отдавая воинский салют стоящим у ворот караульным, подумал он. — Не окажись я в нужное время в нужном месте, мысль использовать принца Самира в своих целях вряд ли пришла бы в голову даже брату Игелу! А, значит, без награды я не останусь»… …Увы, мечты о награде так и остались мечтами — следующее после возвращение в монастырь утро Юган встретил за его воротами: сотник, лично проверивший качество проведенного с мальчишкой Просветления, обнаружил блок на памяти и еще десяток не менее серьезных ошибок и вышел из себя. Настолько, что еле удержал выхваченные из ножен мечи — последнее время он даже на прогулку выходил с ними, оставляя в келье свой некогда любимый топор. Эйлор, мгновенно растеряв остатки хорошего настроения, был вынужден выслушать бесконечную тираду о недоумках, способных изуродовать все, к чему прикасаются своими кривыми до безобразия руками. А потом сотник вспомнил о посланиях, не доставленных по назначению. И приказал немедленно отправляться обратно… …Собираясь в путь, Эйлор не торопился — не было смысла: работать с принцем Коррином после его Просветления можно было только в его присутствии, и сотник Игел, добравшись до этого блока, обязан был с этим смириться. Поэтому за ворота Юган вышел налегке. И не сразу, а часа через два после получения приказа. Оба стоящих у ворот часовых проводили его удивленными взглядами — видеть лениво передвигающихся курьеров им еще не приходилось. Обычно посланные с поручениями братья старались выполнить их как можно быстрее, потому, выйдя из монастыря, сразу же переходили на бег… Однако момента, когда на дороге раздастся перестук конских копыт, пришлось ждать больше двух часов. В принципе, за это время можно было бы добраться до тракта, ведущего в Корф. |
