|
Ошарашено встряхнув трубку, я ткнула в сенсор вызова. Безуспешно — Эол снова не ответил! Минуты три я терзала телефон, пока, наконец, в нем снова не раздался голос Хранителя: — Извини, Маша… Пророчество записывал… До сих пор руки трясутся… — Что там?!!! Прочти, а? — попросила я. И замерла, превратившись в слух. — Пока не понял… — буркнул Эол, и, помолчав несколько секунд, продекламировал: — Родная кровь стечет с клинка: взгляд Палача угрюм и страшен, Не дрогнет более рука, и Путь тропой под ноги ляжет… Покуда душу жжет вина не прекратить кровавой жатвы… И эта Малая Война вдруг Паука разрушит Клятву… — Скинь текст на мою трубку… — попросила я: мне вдруг показалось, что это Пророчество напрямую касается моего Самира. — Сейчас, отсканирую… — буркнул Хранитель и замолчал. Файл со стихотворением возник на экране трубки через минуту. И тут же распаковался в удобный для чтения формат. Пробежав взглядом первые же строки, я почувствовала, что холодею: перед моим внутренним взором вдруг возник недавний взгляд сына сквозь стекло регенератора. Он был и страшен, и угрюм!!! На мгновение представив себе, что должно твориться в его душе, я заорала, как ненормальная: — Где он сейчас? Эол!!! — Самир? — зачем-то уточнил он. — Нет, блин, генеральный секретарь ЦК КПСС!!! — Полчаса назад был во дворце… — А сейчас? — взвыла я, заметавшись по медблоку. — Сейчас гляну… Та-а-ак… Почему-то в городе… Улица Покосившихся Ворот… А там у нас… Доходный дом «Три веселые вдовы»?! Что он в нем потерял? У меня задрожали поджилки: — Ты далеко? Мне надо туда! Срочно!! — Через пару минут буду… — затараторил Хранитель. — Маша, ты, главное, не волнуйся, ладно? Может, связаться с Шарлем? Пусть берет человек пять бойцов и дует туда немедленно! — Я сама позвоню… Ты, главное, лети поскорее, ладно? Толпа зевак, окруживших «Три веселые вдовы», была такого размера, что у меня екнуло сердце. Сдвинув в сторону дверь флаера, я с трудом дождалась, пока он снизится метров до трех, и, начисто забыв про режим конспирации, спрыгнула на скат покрытой черепицей крыши. С приземлением мне повезло — прямо под моими ногами оказалась несущая балка, поэтому, вместо того, чтобы провалиться этажа на два вниз, я с грохотом покатилась по скату. Если бы не состояние джуше, остановиться на краю мне бы вряд ли удалось. А так, разодрав в кровь ладони, локти и колени, я кое-как остановила свой полет, и, пробежав по самому краю ската, спрыгнула на крышу конюшни, а с нее — на землю. Заметив, что ко мне навстречу медленно бежит один из наших гвардейцев, я замедлилась, и, два прыжка оказавшись рядом с ним, заорала: — Что с моим сыном? — С кем? — удивился солдат. — Тут его нет! По крайней мере, я об этом не слышал… — А где Шарль? — еле сдерживая нервную дрожь, рявкнула я. |
