Рядом с Диллинджером встал здоровенный негр Герберт Янгблад. В руке он держал металлический плунжер, оторванный в туалете. Янгблад был единственным заключенным в тюрьме, который поддался на уговоры Диллинджера и согласился бежать вместе с ним. «Пушка у тебя есть?» — спросил он у Брайанта. Тот покачал головой. Тюремные правила запрещали кому бы то ни было находиться вблизи камер с оружием.

Диллинджер показал на открытую клетку. «Вперед, ребятки, — сказал он. — Заходите туда». Брайант и двое служащих подчинились. Кэхун тоже собрался зайти внутрь, но Диллинджер захлопнул решетку у него перед носом: «Нет, тебе не туда. Ты мне поможешь отсюда выбраться».

Диллинджер вытолкал уборщика за железную дверь. В семидесяти футах от них, в противоположном конце коридора, находилась комната тюремщика, где охранники в этот момент пили утренний кофе. Это был единственный путь наружу. К этой комнате спускалась лесенка из четырех ступенек, отделявшая старое здание тюрьмы от новой пристройки. Охранники, таким образом, находились ниже коридора и не могли видеть, что в нем происходит.

«Сколько дверей отсюда до улицы?» — шепотом спросил Диллинджер Кэхуна. Сэм прикинул в уме и ответил: «Четыре». Диллинджер понимал, что времени у него совсем мало. Скорее всего, через пару минут кто-нибудь из охраны подойдет к камерам. Он быстро задал Кэхуну несколько вопросов, выясняя расположение людей, дверей и оружия. Потом достал карандаш и набросал на бетонной стене план тюрьмы. Кэхун кивнул: рисунок был точен.

Затем Диллинджер, подталкивая уборщика перед собой пистолетом в спину, приблизился к лестнице и остановился на верхней ступеньке. Следом подошел Янгблад. Они присели на корточки и заглянули вниз. Там проходил какой-то человек.

— Кто это? — спросил Диллинджер шепотом. Голос его был совершенно спокоен.

— Эрнст Бланк, — ответил Кэхун.

32-летний Бланк был помощником шерифа.

— Позови его сюда, — велел Диллинджер.

Кэхун крикнул: «Эй, Бланк! Пойди-ка сюда на минутку!» Бланк подошел к нижней площадке лестницы, поднял голову и увидел Диллинджера. «Поднимайся наверх, сукин сын, а не то я тебя убью», — сказал бандит.

Бланк оторопел. Диллинджер держал в руке пистолет, направлений на него: «Ты на мушке, не вздумай бежать». Диллинджер отвел Бланка в конец коридора и втолкнул в клетку, где находились остальные. Когда бандит пошел обратно, Бланк спросил у Вина Брайанта, разглядел ли тот пистолет? Брайант ответил, что это вроде бы кольт 45-го калибра. «Сегодня этого сукина сына наконец-то убьют», — выругался Бланк.

Диллинджер тем временем снова пригнал Кэхуна к верхней площадке лестницы и велел позвать надзирателя Лью Бейкера. Но Сэм больше не желал подчиняться. «Черт меня возьми, если я стану помогать тебе бежать, — заявил он. — Все, больше не дождешься. Стреляй, и будь проклят!» Янгблад сделал шаг вперед и поднял свою железяку, намереваясь прикончить старика. Но Диллинджер его остановил: «Не надо. Управимся без него». Он повел Кэхуна назад к камерам.

— Вопреки тому, что обо мне говорят люди, — заметил Диллинджер, — я не убийца. Но я должен отсюда выбраться.

— Тебя убьют раньше, чем ты половину коридора пройдешь.

— А вот посмотрим.

Он втолкнул Кэхуна в клетку и приказал выходить Эрнсту Бланку. Затем Диллинджер повел помощника шерифа назад к лестнице.

— Сегодня я отсюда выберусь, — сказал он.

— Не выберешься, — отвечал Бланк. — Они тебя прикончат.

— Терять мне нечего, а приобрести я могу все. А у тебя выбор такой: либо быть мертвым героем, либо живым трусом.