Вместо того чтобы начать расследование данных, предоставленных Мэттом Личем, ФБР взялось за самого Лича. Эрл Коннелли вынюхивал, не водится ли за полицейским каких-нибудь грязных делишек в Индианаполисе, и в середине августа сообщил Коули, что Лич оказывает «определенные знаки внимания» некоей даме (не своей жене), которая живет в отеле «Спинк армс». Однако Лич не испугался. «Мы хотим вычерпать всю эту грязь до дна», — заявил он «Чикаго трибюн». Однако сделать этого он так и не смог.

Джона Диллинджера похоронили на старом кладбище Кроун-Хилл в Индианаполисе. Во время похорон вдруг послышались раскаты грома и начался нежданный летний ливень. Когда отец вез тело сына из Чикаго, за катафалком тянулась целая процессия машин с репортерами. За высокой каменной оградой кладбища, в непосредственной близости от могилы, собралась толпа пять тысяч человек. Когда гроб опускали в землю, рядом в одиночестве стоял Джон Диллинджер-старший. По лицу его стекали капли дождя, выглядевшие издали как слезы. Потом он вернулся в свой пустой дом, а репортеры — в свои редакции.

Спектакль был окончен.

XVI

СХВАТКА

23 июля — 12 сентября 1934 года

Малыш Нельсон не поддался панике, но понял: надо срочно уезжать из Чикаго. В ночь после убийства Диллинджера он встретился в ресторане в Норт-сайде со своим приятелем Джеком Перкинсом. Нельсон сказал, что пора уезжать на запад, и предложил Перкинсу захватить с собой жену и трехлетнего сына: с ребенком они будут выглядеть менее подозрительно. Своего ребенка Нельсон взять не мог из-за слежки ФБР. Перкинс согласился.

Через два дня банда Нельсона выехала из Чикаго на двух автомобилях и направилась на запад через Айову. Они ночевали в придорожных кемпингах и еще через два дня добрались до Рино. Объехав город по окружной, Нельсон прибыл в гостиницу «Кэл-Невада», где потревожил своего старого приятеля Тэда Холла. Нельсон спросил, не спрячет ли он их? «Нет, не могу, Джимми, — ответил Холл. — С тобой связываться слишком опасно».

Разозленный Нельсон отправился дальше, рассчитывая найти приют в местах, где он раньше бывал многократно, — в районе залива Сан-Франциско. В Калифорнию машины въехали по отдельности: Нельсон подумал, что два автомобиля с иллинойсскими номерами могут показаться подозрительными таможне, досматривавающей ввоз сельскохозяйственной продукции из штата в штат. На следующее утро бандиты встретились в старой гостинице «Пэрент» — в виноградарской деревушке Эль-Верано, недалеко от Сономы. Гостиница принадлежала Луису Пэренту, двоюродному брату того бутлегера, на которого Нельсон работал в Сосалито два года назад. Нельсон сомневался, можно ли доверять Пэренту, однако Негри заверил его, что «это парень что надо». Негри хорошо знал преступный мир Северной Калифорнии, и для Нельсона он стал своего рода проводником.

Пэрент сидел возле своей гостиницы, когда увидел, что подъехала машина. Из нее вышел человек в белых фланелевых брюках и соломенной шляпе.

— Здравствуй, Луис! — сказал Нельсон. — Нет ли у тебя свободных номеров?

Пэрент молча смотрел на него.

— Ты что, не помнишь меня? — спросил Нельсон. — Я работал у твоего двоюродного брата.

Пэрент молча показал на конторку портье. Нельсон подошел к ней, что-то недовольно бормоча сквозь зубы про холодный прием. Портье Гус Заппас дал Нельсону ключи от номеров на первом этаже.

— Ты меня не помнишь? — спросил у него Нельсон.