Утром Фред и Карпис отправились в Кливленд. Там их тепло принял бывший босс Карписа по «Гарвард-клубу» Шимми Пэттон. Он рассказал бандитам о том, что ФБР активно ищет их в городе. Карпис понял: оставаться в Кливленде нельзя, и вернулся в Майами — даже с чувством облегчения.

Новый год встретили тихо. На первой неделе января снова приехал Фред Баркер. С ним были Док и Расселл Гибсон. Разозленный Карпис отвел Фреда в сторону. «Какого черта они тут делают?!» — прошипел он. Фред объяснил, что Док очень хотел ограбить банк в Кливленде, но никто не решался работать с одним Доком. Шимми Пэттон настаивал, чтобы Карпис и Фред обязательно принимали участие в деле. Карпис вздохнул, — похоже, ему никак не отделаться от второго Баркера.

Через несколько дней Карпис снова приехал на озеро Вир, чтобы обсудить кливлендское ограбление с Фредом. Док уже уложил свои вещи и собирался обратно в Чикаго. Они сели за стол на кухне и договорились, как свяжутся друг с другом, когда все будет готово к ограблению. Док обещал прислать известие по почте, однако при этом он хотел как следует запомнить и местоположение дома на озере и потому взял дорожную карту.

— Ага, понял, значит, я вот здесь поворачиваю направо, — говорил он, что-то отмечая на ней. — А вот это город, куда я посылаю письмо. Значит, я письмо напишу, так?

— Ну да, — ответил Фред. — Просто пошли сюда письмо. Можешь написать что хочешь: «Брат заболел» или что угодно. Мы поймем, что ты зовешь нас в Кливленд.

Док сунул карту в чемодан.

Эрл Коннелли смотрел из окна тесной квартиры на втором этаже дома № 3920 по Пайн-Гроув-авеню — одной из двух квартир, снятых ФБР для наблюдения. Слежка длилась уже две недели. Накануне вечером мистер Эссер (человек, который мог оказаться Доком Баркером) вернулся в другой дом — «Сёрф-лейн». В квартире на Пайн-Гроув жили двое мужчин и две женщины. Агенты считали, что один из мужчин — приятель Дока Расселл Гибсон. Другой, худой и высокий, оставался неизвестным. Час назад фэбээровцы видели, что одна из женщин выгуливала в переулке своего чау-чау. Чуть позже заметили, что худой человек выходил на заднее крыльцо в халате.

Коннелли изучал обстановку. В квартире подозреваемых был только один запасный выход: из заросшего кустарником заднего двора к ней вела деревянная лестница. В двенадцати футах от лестницы находилась невысокая ограда, отделявшая дом от переулка. Коннелли подумал, что вдоль стен соседних зданий и гаражей можно незаметно разместить двадцать агентов. Этого было вполне достаточно. Если все четверо жильцов окажутся в квартире, с наступлением темноты можно начинать штурм. А после этого брать квартиру в «Сёрф-лейн».

В офисе ФБР Дорис Роджерс смотрела на агентов, собиравшихся на операцию. Она поймала себя на мысли о том, как изменились они все за последние месяцы. Нервозность и неуверенность, которые так явно проявлялись в попытках захвата Верна Миллера и Диллинджера, Теперь полностью исчезли. Перед ней были холодные профессионалы, умеющие обращаться с оружием. В их лицах и взглядах сквозила уверенность.

Всю вторую половину дня агенты по одному проникали в квартиры, снятые для наблюдения. Коннелли решил дождаться момента, когда все подозреваемые будут дома. Тогда агенты туда ворвутся.

Погода для середины января в Чикаго была теплая: температура приближалась к 40 градусам по Фаренгейту. Слежавшийся снег с песком засорял водосточные желоба и сугробами лежал по краям тротуаров.