После этого послышался женский голос: «Мы выходим!» Появилась Клара Гибсон, жена Расселла Гибсона. Она спускалась по лестнице с чау-чау на руках. За ней вышла неизвестная женщина (впоследствии оказалось, что это жена Вилли Гаррисона). Коннелли приказал обеим женщинам лечь на пол в вестибюле. Еще через несколько секунд показался закадычный друг Джорджа Циглера — высокий и худой Брайан Болтон. Он сошел вниз по лестнице с поднятыми руками, а затем лег на пол. Коннелли спросил у первой из женщин, как ее зовут.

— Клара Гибсон, — ответила она.

— Есть ли еще кто-то в квартире?

— Там мой муж.

Не успела она договорить эту фразу, как со двора послышались выстрелы. Клара взвыла: «О-о-о! Они его убили!»

Во дворе позади дома находились двенадцать агентов: они прятались за оградой и за гаражами. Ближе всех к запасному выходу стояли старый «ковбой» Док Уайт и агент Эл Барбер. Они скрывались в темном переулке не далее чем в двадцати футах от лестницы. Агент-новобранец Джон Уэллс выглядывал из-за гаража с противоположной стороны переулка, в сорока футах от окна кухни. В 23 часа 30 минут он услышал голос женщины, — очевидно, она разговаривала с кем-то в вестибюле. Одновременно Уэллс увидел, что другая женщина выглянула из-за занавесок в окно кухни. Он поднял револьвер и взял ее на мушку. Женщина задернула занавески. Еще через секунду там же показался мужчина: он попытался открыть окно, но рама не поддавалась. Уэллс прицелился в него. Через несколько секунд мужчина оставил свои попытки и перешел к окну возле запасного выхода. Он снова хотел поднять раму, но у него ничего не получилось. Свет в кухне погас, и заднее крыльцо погрузилось в темноту.

Агенты ждали. Прошло несколько долгих секунд. Затем стукнула дверь, и послышались, по словам одного из фэбээровцев, «приглушенные звуки» на деревянной лестнице. Почти в полной темноте агенты Уайт и Барбер сумели различить силуэт мужчины, который осторожно спускался вниз. Когда мужчина ступил на землю, Уайт увидел в его руках винтовку. «Стой!» — крикнул Уайт. Человек поднял винтовку и выстрелил. Пуля ударила в ограду, за которой скрывались фэбээровцы, а затем рикошетом в кирпичную стену. Уайт выстрелил шесть раз подряд. Мужчина, невидимый в темном дворе, ответил несколькими выстрелами. Барбер выхватил газовый пистолет и выпустил заряд, целясь в окно. В квартире зашипел газ. Тут агенты услышали такой звук, как будто человек упал на тротуар. Однако секунду спустя другая группа фэбээровцев, подбежав к дому, увидела, что мужчина, пошатываясь, удаляется к соседнему пустырю.

«Стой!» — крикнул кто-то. Человек обернулся и упал. Агент Джон Маклафлин подбежал к нему. Мужчина оказался тяжело ранен: голова и грудь были в крови. Надетый на нем бронежилет не спас его: по крайней мере одна пуля пробила слабую броню.

— Элвин Карпис? — спросил Маклафлин.

— Нет, — пробормотал раненый. — Расселл Гибсон.

Операция была окончена. Через минуту агенты ворвались в пустую квартиру. Гибсона перенесли в фэбээровскую машину и отправили в Американскую больницу на бульваре Ирвинг-парк. Там его сразу осмотрел хирург. Пуля попала Гибсону в спину и застряла в животе. Жить ему оставалось недолго. Двое агентов засыпали Гибсона вопросами. Знаком ли он с Баркерами? Карписом? Волни Дэвисом? Гибсон мотал головой на все вопросы. Доктор сказал ему, что он на пороге смерти, и попытался убедить дать показания.

Перед самой смертью, в 1 час 40 минут, Расселл Гибсон прохрипел свои последние слова: «Ничего вам не скажу».

Утром в среду 9 января Дока Баркера заперли в одной из комнат в Бэнкерс-билдинге. Некоторые газеты, в том числе «Чикаго трибюн», напечатали без указания имен высказывания полицейских, недовольных тем, что ФБР не уведомило их о готовящихся рейдах.