— Агнес Баррет? — Маркус присел на край постели. — Объясни.

— Даже не знаю, как и объяснить, — вздохнула она, и это было сушей правдой. — Она меня раздражает, ужасно. Я чувствую себя в состоянии войны с ней, войны не на жизнь, а на смерть. Но не понимаю, из-за чего эта война. Каждый раз, когда я бываю вынуждена с ней разговаривать, мне кажется, что на меня в атаку идет целый полк.

— Господи! — Маркус поднял свечу повыше, чтобы получше видеть жену, и прочитал в ее глазах правду. — И что же случилось сегодня вечером?

— Мы просто перебросились несколькими словами… собственно, дело даже не в этом. Я помешала ей отвезти Харриет домой, и она разозлилась. Просто пришла в ярость, даже не сумела это скрыть. По какой-то причине она старательно опекает Харриет. — Джудит подергала край одеяла. — Я не сомневаюсь, что Агнес и Грейсмер любовники.

— Ничего невероятного в этом нет. Насколько мне известно, они знакомы с детства. Но тебе-то какая разница? — Маркус нахмурился.

— Все очень странно, — Джудит стала накручивать локон на палец. — Именно поэтому мне и не хотелось ничего говорить. Грейсмер пытается ухаживать за Харриет, хотя та не хочет иметь с ним ничего общего. Но Агнес все время старается их свести.

— Понятно. — Маркус задумался.

»Харриет не первая богатая невеста, привлекшая внимание Грейсмера. Но это не Марта, раз держит его на расстоянии вытянутой руки. И Себастьян, видимо, не похож на меня. С таким соперником Грейсмеру не сладить».

— Ты загрустил, — упавшим голосом проговорила она. — Но я же не сказала ничего огорчительного для тебя.

Он отбросил прочь мрачные воспоминания и улыбнулся:

— А тебе-то, рысь, о чем печалиться?

— Я и сама не знаю, надо мне печалиться или нет.

— Говори, не бойся.

— Понимаешь, каждый раз, когда к нам с Харриет приближается Агнес, где-то неподалеку крутится Грейсмер. Это неспроста, совсем неспроста.

— Моя дорогая, Грейсмер будет проявлять активность, только если его поощрять. А так он не стоит серьезного обсуждения. — Маркус нежно поцеловал ее и тоже стал наматывать на палец прядь ее волос. — Значит, вот что тебя тревожит?

— Да. Но ты сейчас меня успокоил. И я уже думаю, что все это глупо, все это мои фантазии насчет Агнес.

Маркус рассмеялся и сбросил свой парчовый халат.

— Давай-ка лучше я подниму тебе настроение и избавлю от комплексов.

Перед тем как раствориться в его объятиях, Джудит успела подумать: «Пока я таскаю каштаны из огня и не обжигаюсь. Но долго ли продлится такое везение?»

Глава 24

— Я не могу понять. Грейсмер оказывает Харриет такое внимание, а тебе как будто все равно, — возвестила Джудит, поглубже засовывая руки в муфту из лебяжьего пуха.

День был морозный, совсем не для прогулок. Но у высшего общества свои законы, и в парке совершающих променад было не меньше, чем в любой другой день.

Себастьян стукнул тростью по кусту.

— Харриет его терпеть не может. Ты сама это говорила. И… она любит меня. Поэтому чего мне беспокоиться насчет Грейсмера? Если бы на его месте был кто-то другой, я бы, пожалуй, даже пожалел его.

— Агнес Баррет — сообщница Грейсмера.

— Джу, дорогая, только не надо драматизировать. Конечно, сообщница. Ну и что из того?

Джудит покачала головой. Она не знала. Она только чувствовала, что Агнес с Грейсмером — это сущие дьяволы.

— Они любовники, — сказала она.

— Я снова спрашиваю: ну и что? — Себастьян пожал плечами.

Джудит сдалась и сменила тему:

— Ты придешь к нам в гости на Рождество?

— А куда же я еще пойду? — заметил он, взглянув на нее.