Как и многие частные контракты, которые Корпорация выполняла из года в год, эту встречу устроил таинственный помощник с прозвищем L’Enfant. Хуан ни разу не встречался с этим человеком, называющим себя Ребенком, но контракты, которые тот отправлял Корпорации, всегда были более-менее легальными, и потенциальным клиентам, чтобы попасть в поле его зрения, требовался солидный банковский счет.

Хуан приказал Эрику Стоуну и Марку Мерфи разузнать подробнее о новом клиенте и, кроме того, получил в виде любезности дополнительные сведения от Оверхолта и ЦРУ. То, что в Лэнгли были недовольны Кабрильо и его командой, не означало, что Хуан не сделает запрос, дабы удостовериться, что Бахар не находится под следствием. Корпорации не нужны обвинения в связи с террористом. Но Гунаван Бахар оказался именно тем, кем представился: богатым индонезийским бизнесменом, горюющим по похищенному сыну и готовым сделать все, чтобы вернуть мальчика в семью. Когда они познакомились, Хуан проникся проблемой Бахара, и не только из-за денег. Он испытывал глубокую ненависть ко всем, кто готов использовать в своих интересах ребенка вроде Сети, и она обострялась тем, что преступники хотели потребовать от мальчика.

Теперь Кабрильо взял на себя ответственность еще и за жизнь пленного солдата. Он так же сильно хотел освободить его, как спасти Сети.

Хуан бросил взгляд на запад, где солнце садилось за горы, и решил, что через полчаса наступят сумерки, а окончательно стемнеет через час.

– Эдди, Линк, наблюдайте за первым объектом. Линда, ты знаешь, где они держат солдата.

Хуан осмотрел в бинокль остальные дома городка и подъездную дорогу.

Все трое подтвердили получение приказа и продолжили внимательно наблюдать, не упуская ни единой подробности. Линк счел нужным указать, что в каменной стене, за которой держали Сети, есть отверстие, куда может пролезть Линда, но не он. Линда сообщила, что видела при вспышке спички в доме двух талибов с пленником и что пленник скорее всего лежит на полу, судя по наклону голов афганцев.

Как только солнце окончательно скрылось за ледяной вершиной и окрасило застилающие небо тучи в ярко-оранжевый цвет, Хуан увидел свет автомобильных фар, приближающийся по дороге внизу. Три машины: грузовик с козами, «Тойота», на которой привезли пленника, и теперь эта новая – в один день.

«Должно быть, здесь что-то происходит», – подумал он.

Потребовалось несколько томительных минут, чтобы машина со скрежетом поднялась по горной дороге в деревню, а дневной свет почти исчез, когда она тяжело въехала на площадь. Школьный автобус, вдвое короче обычного, был окрашен в фантастические цвета. С внутренней стороны ветрового стекла висела нитка бус, наверху была сетка для вещей, сейчас пустая. Такие ярко раскрашенные машины – распространенное транспортное средство в Центральной Азии. Они перевозят людей, животных и всевозможные товары. Проходя через Пешавар по пути сюда, члены команды видели сотни таких машин, притом двух одинаковых не было.

Кабрильо надел очки ночного видения. У них не было разрешающей способности бинокля, но в темноте он мог разглядеть больше деталей.

Из автобуса вышли четверо мужчин. Старший, безоружный, приветствовал старосту деревни теплым объятием. Этот человек показался Кабрильо смутно знакомым, и он подумал: не видел ли его лицо в перечне разыскиваемых террористов.