Я протрезвела от того, насколько серьёзным он стал. Он наклонился ближе и поцеловал меня в щеку, прежде чем перейти к моему уху.

– Выходи за меня замуж, – сказал он мягко.

Мог ли он слышать, как бьётся моё сердце? Я отстранилась и посмотрела ему в лицо. Прикасаясь к моей щеке, он провёл большим пальцем по нижней губе.

– Я всегда хотел, чтобы ты была рядом со мной, с того момента, как увидел тебя на собеседовании. – Он наклонился и нежно поцеловал меня. – Я хочу, чтобы ты стала моей женой. Пожалуйста, скажи, что будешь моей.

Долгие секунды я молчала, пытаясь переварить услышанное. А потом он опустился на одно колено, достал кольцо, которое спрятал во внутреннем кармане пиджака, и посмотрел мне в глаза.

Несмотря на то, что ещё ничего не сказала, ответ звучал на повторе в моей голове.

        Да. Да. Боже, да.       

– Нам предназначено быть вместе.

И он был прав.

– Ты нужна мне как жена, как моя вторая половинка. Я хочу, чтобы ты сделала мой дом домом, сделала меня отцом.

Моё сердце подпрыгнуло к горлу. Я плакала сейчас, и это были слёзы счастья.

И тогда его губы оказались на моих, целуя меня нежно, сладко.

– Выходи за меня замуж, детка.

– Да, – прошептала я ему в губы.

– Ты владеешь мной, – проговорил он со стоном.

Он обхватил меня за затылок, крепко обнял, и я знала, что никогда не буду счастливее, чем с Рофусом.

        Эпилог второй      

        Рофус      

        Два года спустя      

Как, чёрт возьми, мне так повезло?

Вот о чём я думал каждый проклятый день с тех пор, как Бритта вошла в мою жизнь.

Я смотрел на свою жену, самую красивую женщину в мире, и мне казалось, что однажды я просто проснусь и пойму, что всё это было сном, что я не достоин всего этого.

Она сидела на полу с нашим сыном Ксавьером, пока он играл с новой игрушкой, которую мы дали ему открыть перед праздником.

Маленький детский голос Ксавьера заставлял слова звучать мило, даже если я не мог понять, что именно он говорил большую часть времени.

Я мог бы наблюдать за ними часами, и я так и делал, слушая, как Бритта тихо поёт нашему сыну, когда он играет, обожая то, что она преподнесла мне этот подарок… сделала меня отцом. Я хотел ещё детей от неё и знал, что у нас они будут. Наша совместная жизнь только начиналась, несмотря на то, что мы вместе уже столько лет.

Когда наш сын начинал уставать и Бритта укладывала Ксавьера спать, в нём просыпался маленький дьяволёнок, который всегда заставлял меня тихо посмеиваться. Когда она вышла, то села рядом со мной. Я притянул её к себе, наслаждаясь тем, как её тело прижималось к моему. Я наклонился и поцеловал её.

– Насколько ты счастлива, любовь моя? – она смягчила меня, но только по отношению к ней и нашему сыну. Для всех остальных я по прежнему был известен как «Чудовище» и не только из за шрамов, которые усеивали моё тело, но и потому, что я был диким, когда дело доходило до получения того, что я хотел.

Я был животным в самом простом смысле этого слова.

И я бы не остановился, пока не заполучил бы Бритту, пока она не стала бы безвозвратно моей. Таким человеком я был, таким человеком я остался. И хотя я никогда никого не хотел так сильно, как свою жену, и никогда не захочу, я всё же боялся, что однажды она поймёт, насколько хороша – слишком хороша для меня.