* * *

В транспортном отсеке Хантер с интересом рассматривала странное приспособление, вмонтированное в корпус транспортатора. У Спока не было крайней необходимости переправляться куда-то, а из пуганых объяснений Брайтвайта можно было понять, что этот механизм был не простым дополнением транспортатора.

– Что это за штука? – спросил Зулу. Он присоединился к Хантер после того, как она вышла из лазарета. И она была рада его компании не столько из-за его знания корабля и команды, сколько оттого, что слишком беспокоилась за него, оставшегося где-то наедине со своим горем. Всю долгую дорогу с Алеф Прайма на «Энтерпрайз» они говорили о Джиме, о Мандэле, и Хантер знала, как глубоко потрясен Зулу двумя нелепыми смертями.

– Я не совсем уверена, – ответила Хантер, – она попыталась вскрыть не знакомую ей новинку, но не нашла видимых снаружи соединений и поостереглась применять какой-либо инструмент. – Я думаю, нам надо проконсультироваться с доктором Мордро, прежде чем пытаться экспериментировать с этой штукой.

Она задвинула янтарный кристалл назад в корпус транспортатора и вместе с Зулу снова направилась в лазарет.

– Как вы себя чувствуете? – заботливо спросила она.

– Гораздо лучше, – ответил он. – А вы?

– Скажу, как только выясню причину их смерти, – загадочно проговорила Хантер. – Не хотелось бы забегать вперед.

– Все ведут себя как-то странно. Я не узнаю ни доктора Маккоя, ни Скотта. А люди не могут ни с того ни с сего так измениться – что-то изменило их. Но что?

Она знала, что Зулу пытается оправдать близких ему людей. Но при желании их странное поведение можно использовать и как обвинение. Она подумала об этом и оставила свое мнение при себе.

Брайтвайт лежал без сознания, отданный на попечение аппаратуры срочной помощи, окруженный вниманием сенсоров, датчиков, иголок, присосок и бог знает чего еще. Но показания приборов были удовлетворительными, и Хантер почувствовала облегчение от своей ошибки – она считала, что дни прокурора сочтены.

Скотт и Маккой молча сидели в кабинете доктора, стараясь не смотреть в глаза друг другу. Хантер бесцеремонно присела на край стола, а Зулу прислонился к дверному косяку.

– Как состояние мистера Брайтвайта? – поинтересовалась Хантер.

– Пока трудно сказать, – глухо ответил Маккой.

– Кстати, он боялся, что его могут отравить, – вставил Скотт.

– Когда вы перестанете об этом? Тут его никто не травил! Это сделали еще до того, как он появился на борту «Энтерпрайза», – не удержался Маккой.

– Может быть, тогда, когда он встретил мистера Спока на Алефе? Еще до прибытия туда «Энтерпрайза»? Ничего удивительного! Я и сам видел мистера Спока там, где он не мог быть.

– Брайтвайт мог ошибиться, у него могла быть галлюцинация после отравления.

– Значит, и меня отравили, если у меня была галлюцинация!

Хантер предпочла не останавливать этот спор, надеясь услышать хоть что-нибудь полезное для себя, но так ничего и не услышала.

– Доктор Маккой, я обнаружила нечто странное в корпусе транспортатора. И мне показалось, что это биоэлектронное дополнение. Скотт резко поднял на нее глаза:

– Биоэлектронное? – он вспомнил, что нечто подобное видел в руках у Спока. Брайтвайт убеждал его, что это новый вид оружия. – В транспортаторе ничего подобного не должно быть! – он встал, готовый отправиться в транспортный отсек.

– Пожалуйста, оставайтесь здесь, – приказала Хантер, не глядя на него, не отводя взгляда от Маккоя.