Арик посмотрел на ее профиль, потом его взор задержался на ее подбородке. Внезапно его серые глаза потемнели, как небо в хмурый день. Сердце Гвинет забилось с неистовой силой, и она поняла, что ее волнение вызвано вовсе не всеобщим весельем.

И почему только какая-то глупая часть ее существа хочет быть его женой, несмотря на то, что с ним она всегда будет жить в нищете в этой убогой хибаре, которую он выбрал для своего дома?

Вдруг Арик выпустил ее руку и вынул из мешочка, спрятанного под складками своей рубахи, несколько монет.

– Купи нам засахаренных фруктов, – сказал он. Гвинет деньги взяла, но ее лицо озабоченно нахмурилось.

Похоже, Арик сразу догадался, в чем дело.

– У меня тут есть кое-какие дела, но я скоро присоединюсь к тебе, – добавил он. – И еще узнай, продает ли эта старуха вино.

Гвинет послушно кивнула, и Арик смешался с толпой, которая, впрочем, тут же расступилась перед ним. Подумать только: ее муж, как обычно, не обращает внимания на то, какое впечатление производит его появление, не слышит шепота за своей спиной!

Пожав плечами, Гвинет выполнила просьбу Арика и с жадностью набросилась на свою порцию засахаренных фруктов. Только сейчас она поняла, что была ужасно голодна.

Вот где-то в стороне тихо заиграла лютня, и люди начали танцевать. Вскоре кто-то запел, но хотя слов разобрать было невозможно, в толпе громко рассмеялись. Тут же один из жонглеров принялся трясти сверкающими колокольчиками, другой поднес к губам флейту и заиграл веселую мелодию.

Закачавшись в такт музыке, Гвинет осмотрелась в поисках Арика – она с нетерпением ожидала его возвращения. Она очень любила танцевать, любила чувствовать, как музыка проникает во все ее существо, заставляет ее ноги следовать мелодии.

Словно почувствовав, что она думает о нем, сквозь вновь расступившуюся перед ним толпу к Гвинет приближался Арик. Он шел легкой походкой, держа в руках зеленый венок. Весенний ветерок играл с его светлыми волосами, и они золотистыми прядями падали на его широкие плечи. Серые глаза Арика, к которым Гвинет стала постепенно привыкать, были устремлены прямо на нее, словно больше вокруг никого не существовало. Гвинет улыбнулась ему в ответ.

Арик водрузил венок ей на голову. Зеленый плющ вперемежку с ленточками каскадом спадал ей на плечи.

– Это мне? – удивилась Гвинет.

– Господи, не подумала же ты, что я надену это на себя? – усмехнулся Арик.

Гвинет рассмеялась.

– Нет, – покачала она головой.

– А тебе идет, – проговорил Арик, наградив Гвинет дразнящей улыбкой, от которой у нее потеплело в животе. – Ты купила мне засахаренные фрукты?

– Да. – Засмущавшись, Гвинет протянула фрукты Арику, но тот, вместо того чтобы взять их в руки, наклонился и откусил кусочек яблока. При этом его язык коснулся ее пальцев, отчего по телу Гвинет пробежала дрожь.

– А вино? – спросил Арик, проглотив лакомство.

– Ах да. – Гвинет почти забыла о горячем вине. Подбежав к торговцу, она взяла у того кубок, и Арик несколькими большими глотками опустошил его. Гвинет при этом наблюдала, как сокращаются мышцы на его могучей шее. Вся его фигура – шея, руки, ноги, плечи, грудь, живот и то, что… пониже, – излучала силу и мощь. Покраснев от этих мыслей, Гвинет отвернулась.

Забрав у нее остальные засахаренные фрукты, Арик быстро покончил с ними. Потом, к удивлению Гвинет, он взял ее за руку.

– Давай потанцуем, – сказал он. – Такая веселая музыка.

Гвинет снова заулыбалась. Арик опять понял, чего ей хочется, а ведь ее собственные дядя и тетя никогда этого не понимали. Ей стало так тепло и хорошо, когда Арик повел ее на танец.