|
Отследить информацию на данный момент было невозможно. Впрочем, Влад не торопился ей доверять. Это мог быть блеф и среди них вполне способен затесаться еще один предатель, типа того, которого они казнили по пути в Асфентус. Итак, что он имел? Войско меньше сотни, которое нужно провести по катакомбам Носферату и вывести к северной части Асфентуса, прорвать границу, взять КПП и окружить здание, которое так же является порталом. На КПП они оставят по меньшей мере около двадцати собратьев трупами. Затем около десяти должны будут сдерживать подоспевшую помощь. Остальные шестьдесят, если очень повезет, войдут в здание, которое охраняется тринадцатью демонами-воинами. Если каждый из них может осилить десять вампиров, то Владу, по меньшей мере, не хватает еще семьдесят воинов. Эта вылазка — самоубийство.
Вот почему он пил виски и не мог остановиться, он хотел не думать о цифрах, а аналитический ум уже давно все просчитал. Шанс, что они выполнят миссию, равен двум из ста. Рино позвал какую-то шлюху, а Влад даже не посмотрел в ее сторону. Ему было не до шлюх. Мозг лихорадочно щелкал, голова раскалывалась на части. Бокал за бокалом — и никакого облегчения. А потом пришла Анна. Увидел ее и понял, что обязан быть рядом. В эти последние дни. Она необходима как кислород, как отдушина…как нечто светлое в его постоянном и хаотичном мраке. Дотронулся до нее, и тормоза отказали. Полностью. Отключились напрочь. Ни доводы рассудка, ни совесть. Ничего не осталось. Эгоистичное, дикое желание владеть тем, что ему предлагали. Взять. Немедленно. И он взял…его обуял дикий голод, словно понимал, что, возможно, это последние женские объятия в его долгой и бессмертной жизни, которая подходит к логическому концу. Все чувства обострились, эмоции оголились и пульсировали как обнаженные нервы. Он хотел бы, чтоб с ней все было иначе. Дьявол свидетель, он бы сделал все, чтобы она запомнила эту ночь на всю свою жизнь, но у них ничтожно мало времени. Слишком мало, чтобы тратить его на ухаживания, хоть Анна и достойна самого лучшего. Какое удивительное противоречие. Именно с ней, такой юной и нежной, он сходил с ума как по щелчку пальцев. Превращался в чудовище, жаждущее брать и снова брать. От ее запаха сносило все планки, от ее прикосновений и стонов кровь кипела в жилах. Не смог остановится, да и не хотел. Когда увидел в ее глазах отражение собственной страсти — просто забил на все. Он ее хотел. Этого достаточно. Хотел так, как никогда и никого до нее. Даже свою жену. Ласкал юное тело, гладил, целовал, лизал и озверевал, сатанел от возбуждения. Рычал и не мог остановиться, овладевая ею. Еще и еще, словно измученный долгой жаждой. Ее «люблю» подстегивало сильнее, чем если бы она умоляла взять ее. Понимал, что это несерьезно, что это эмоции, но ему хотелось верить. Безумно хотелось верить, что она действительно его любит. Сейчас она спала, обняв его за шею тонкими руками и склонив голову ему на грудь, а он смотрел в темноту, в предрассветный сумрак и касался пальцами ее плеча, чувствуя шелковистую, гладкую кожу. В воздухе витал ее запах, вместе с запахом секса и затхлостью старого здания завода. Сколько времени прошло с тех пор, как он в последний раз спал с женщиной. Именно спал. Вот так как сейчас: голый, лежа на спине, расслабленный. Чертовски давно. С тех пор, как…поморщился и медленно выдохнул. С тех пор, как Лина стала вампиром. О ней он не думал уже больше нескольких недель. Словно мысли исчезли. Те самые навязчивые и постоянно пульсирующие в висках, когда все что угодно могло напомнить о ней. Не думал с того самого момента, как вернул Анну.
* * * Я открыла глаза уже утром…боялась пошевелиться, потому что спала у него на груди. Чувствовала, как сильные руки обнимают меня за плечи и не могла вздохнуть. Это больше, чем счастье — это опустошающая лавина сумасшедшей эйфории. Сродни экстазу, длительному и безумному. Все тело ломило, ныл каждый мускул, мне казалось, я не могу пошевелить ни руками, ни ногами. |
