(с) К. Хабенский

Темно и страшно…Сколько раз уже за свою жизнь я успела посидеть в темноте в очередной темнице, яме, сарае, подвале. Не счесть. В этот раз меня просто заперли в багажнике машины и бросили где-то на окраине города. Я слышала звуки проезжающих автомобилей, голоса, но кричать не могла, мне заклеили рот. Руки затекли, ноги вообще онемели. Не знаю, сколько часов я здесь провела. Единственное, на что я надеялась — лишь бы не напрасно. Я могла все перетерпеть, только бы знать, что пришла, к кому надо и смогу все вернуть назад.

Когда я услышала, что все из-за меня…Что я и есть та самая причина, по которой Владу и клану угрожает опасность — решение пришло само собой.

И я ни о чем не жалела. Ни на секунду. Если бы я могла и знала, то я сделала бы это раньше. Я все равно понимала, что со мной он не будет. Я чувствовала это на подсознательном уровне. Слишком хорошо, чтобы быть правдой. Слишком красиво, чтобы сказка длилась долго. Рано или поздно я нашла бы себя где-то в темноте, с широко раскрытыми глазами, без слез, с мертвым сердцем, от которого остались одни лохмотья, но даже об этом я тоже не жалела. Я бы пошла до конца. Вот до того самого момента, когда он вернул бы меня с небес на землю, и я разбилась бы об острые камни реальности.

Первая любовь совершенно безжалостна именно к тем, что она никогда не проходит. Я дышала им с самого первого момента как увидела, я тонула и захлебывалась в моей сумасшедшей любви и даже сейчас я была счастлива. Когда-нибудь, если я останусь жива, я буду нанизывать эти воспоминания на ниточку памяти и сходить с ума снова и снова, прятать эти сокровенные часы и минуты где-то очень глубоко, и каждый день доставать, чтобы ментально их потрогать.

Если…но я не боялась смерти, я, скорее, боялась того, что все напрасно: и моя жертва, и мое стремление выторговать собой жизнь для него. Я это поняла, когда меня заперли в этом проклятом багажнике. Никому не было до меня дела, от меня просто на время избавились…и мне казалось, что я сделала только хуже — теперь, возможно, именно мною могут шантажировать Влада. Охранник, который привез меня в лес и оставил там до того, как за мной приехала машина с солдатами, сказал, что меня отведут к демону и тот решит, что со мной делать, и, несомненно, я спасу своей жертвой весь их клан. Он даже целовал мои руки в благодарность.

Я смотрела в темноту, и мне снова было больно дышать, меня бросало то в пот, то в холод, мне казалось, что я разрываюсь от жажды, а тошнота и духота давят на меня, и я вот-вот лишусь сознания. Это была не просто жажда, а мучительная потребность …и нет…не в воде. Я каждую секунду думала о своей дозе крови, я видела в подсознании, как капля за каплей она попадает мне в рот и течет по венам. Похоже, меня ломало. Но никто не сказал, что это может вызвать зависимость. Теперь я отчетливо понимала, что может. Я без крови уже несколько часов и время принятия было очень давно. Фэй «кормила» меня три раза в сутки.

Я закрыла глаза и глубоко вздохнула. От тошноты свело скулы и перед глазами все завертелось. Казалось, все мои внутренности выворачивает наизнанку. Я не знала сколько времени еще продержусь…и я так сильно хотела увидеть Влада. Хотя бы один раз и тогда можно уходить…навсегда. Ведь я получила свою мечту, я дотронулась до нее, я впустила ее в себя и срослась с ней. Теперь она останется во мне.

* * *

Сканируя местность взглядом, он нащупал за поясом рукоятку кинжала и сильно сжал пальцы, ощущая резной узор и то, как клинок холодит кожу. Если успеет, то нескольких точно уложит. Молниеносно. Голубой клинок ядовит, как для демонов, так и для вампиров — он смертелен. Влад быстро разжал пальцы и запахнул полы плаща, ускорил шаг, прислушиваясь к каждому шороху. Их не слышно, и это хорошо.