Она сама бы с удовольствием немного пожила в этом особняке. От красоты пейзажа за окнами захватывало дух.
Что же заставило Матиаса провести целый месяц вдали от своего офиса? Должно быть, человек, чью последнюю просьбу он выполнял, много для него значил. Кендалл не помнила, чтобы он отдыхал больше двух дней подряд. Может, месяц на озере Тахо пойдет ему на пользу и он научится расслабляться. Поймет, что жизнь состоит не только из работы.
По пути наверх Кендалл остановилась, заметив на стене фотографию, изображавшую семерых молодых людей, двое из которых были похожи как две капли воды. Матиас и его брат-близнец Люк. Сначала она не смогла понять, где кто, но, приглядевшись, обнаружила, что улыбка одного из юношей была немного неестественной. Матиас. Вне всяких сомнений. Его волосы были длиннее, чем у брата, да и одет он более небрежно. Забавно, потому что Матиас всегда говорил о Люке как о заблудшей овце, бунтаре, который всегда поступал по-своему. Если судить по фотографии, под это описание лучше подходил Матиас.
— Контракт в кабинете, — услышала она голос сверху.
Подняв голову, Кендалл обнаружила, что Матиас уже поднялся на второй этаж.
— Эй! — позвала она его, удивив саму себя. Прежде она никогда не говорила Матиасу «Эй!». Только «Извините, сэр» или «Простите, мистер Бартон». Их отношения всегда носили чисто формальный характер, но, находясь в этом красивом уютном доме рядом с Матиасом, одетым в пижамные штаны и футболку, разглядывая его старую фотографию, она осмелела.
Матиас обернулся, удивленный ее фамильярным обращением. Затем он обнаружил, что она разглядывает фотографию, и его удивление сменилось раздражением. Вероятно, он не хотел, чтобы его подчиненные, даже бывшие, видели его в обстановке, не имеющей никакого отношения к работе.
Чепуха, сказала себе Кендалл. Будь это так, он не пошел бы открывать ей дверь в пижамных брюках.
Матиас медленно спустился вниз. Остановившись рядом с ней, он уперся руками в бока и спросил:
— Что такое?
При этом он не смотрел на фотографию, хотя знал, почему она его окликнула.
Внезапно Кендалл поняла, что точно не знала, зачем позвала его. Должно быть, ей просто захотелось сравнить его с юношей на фотографии. Кивнув на нее, она произнесла:
— Кто эти молодые люди рядом с вами?
Матиас с явной неохотой повернул голову и посмотрел на снимок.
— Мои университетские друзья. Мы называли себя Семью Самураями.
— Вы были поклонниками Акиры Куросавы? — спросила она, гордясь тем, что знает имя режиссера одноименного фильма.
— В действительности я думаю, Хантер был единственным из нас, кто видел этот фильм. Он первый стал нас так называть. Одному богу известно, почему.
— Который из них Хантер? — поинтересовалась Кендалл.
С еще большей неохотой Матиас поднял руку и указал ей на крайнего слева юношу. Он казался самым жизнерадостным из всей компании, и у нее создалось впечатление, что он был их лидером.
— Где он сейчас? — спросила Кендалл.
Немного помедлив, Матиас ответил:
— Он умер.
Кендалл похолодела. В голосе Матиаса слышалась не только печаль, но и усталость. Словно смерть друга оказалась для него слишком тяжелым ударом.
— Что произошло? — мягко спросила она. — Ведь он был еще так молод.
— Меланома, — пояснил Матиас. — Это он пригласил нас всех сюда.
— Мне так жаль, Матиас, — тихо произнесла Кендалл. Под действием какого-то внутреннего порыва она подняла руку и легонько пожала его плечо. — Я не хотела вас расстраивать.
Он покачал головой.
— В действительности приезд сюда вызвал у меня приятные воспоминания. |