Лидия наклонилась и поцеловала Крикет в щеку, затем села обратно, снова бросив гневный взгляд на мужа.

  Крикет посмотрела на родителей, в надежде, что они догадываются о её намерениях.

 – Я собираюсь рассказать всё Райкеру.

 Её мать мягко улыбнулась

 – Дорогая, нет ничего особенного, что ты не можешь ему рассказать.

Крикет моргнула, потом покачала головой.

 – Что это значит?

Лидия улыбнулся.

 У Крикет от удивления глаза полезли на лоб. Они вышли из дела? Больше не воруют?  Не страдают клептоманией на всякого рода безделиц? Но они были лучшие в своем деле!

 – Как же так? А как же все приемы, которым вы меня обучали?

 Они не могли просто так выйти в отставку! Что это пенсия?

  Лидия развела руки.

 –  Дорогая, мы научили тебя всему, что мы знаем. Так делают все родители.

Крикет покачала головой, ошеломленная последним новостями.

 – Эти вещи ты и сама узнала, – проворчал он, – Мы  же учили тебя,  тому, о чем не пишут в научных книгах и не обсуждают во время учебы в колледже. Мы делились своими знаниями и опытом, передавая их тебе как наследство.

Крикет его словно не понимала.

 – На что же вы жили все эти годы? Как вы могли позволить себе ваш образ жизни?

Эдвард гордо улыбнулся и сел прямее в кресле.

 – Если мы вышли из большого дела, это не значит, что у нас не было доходов, и мы не умеем ими распоряжаться.

 Эдвард смотрел на Райкера, пытаясь оценить его реакцию на разговор.

 – Невероятно! Это значит, никто из вас сейчас ни чем противозаконным не промышляет?

 – Мы, конечно, не теряем своих навыков, – пояснила Лидия, – Но, нет. В любом случае твое спокойствие нам дороже. Поэтому, мы вышли из дела.

 Крикет переваривала новость, что её родители вот уже почти десять лет как отошли от краж и незаконных проникновений. Десять лет!

 – Почему ты не сказала мне?

Её мать пожала плечами.

 – Я думала, ты знаешь.

Крикет упала на спинку кресла, качая головой.

 – Тогда, что все это было на прошлой неделе, папа?

Ее отец вздохнул.

 – Я просто...

Лидия внимательно наблюдала за своим мужем, за человеком, который всем сердцем любил свою единственную дочь и готов был пойти для неё на всё.

 – Думаю, отец не хотел, чтобы ты нашла ему замену в своем сердце, –  сказала она, многозначительно глядя на мужа.

 – Эдвард, думаю, стоит попросить прощения у своей дочери.

 Эдвард мялся в нерешительности.

 – Это похоже на очень плохой фильм! –  заявила она, пытаясь контролировать растущий гнев, – Ты знаешь, что ты со мной сделал? Я пыталась защитить Райкера! Я думала, что меня кто-то преследует! Но все это время это был ты, не так ли?

  Официант привез тележку с заказом. Напряженность за столом его испугала, предполагалось, что люди отмечают помолвку. Тем не менее, он быстро разлил игристое вино, поставил на край стола серебряный кофейник и чашку, затем, как можно быстрее исчез, оставив бутылку шампанского в ведре со льдом.

Райкер посмотрел вокруг. Он был поражен объемом информации за такой короткий промежуток вечера.

  – Итак, – сказал он, привлекая к себе внимание, –  Позвольте мне убедиться, что я всё понимаю правильно.

  Он посмотрел на Эдварда.

 – Ты и ты, –  он взглянул на Лидию,  – Пара профессиональных воров.