Мадди с любопытством посмотрела на него.

— В браке нет ничего плохого. Мои родители прожили счастливо двадцать восемь лет.

— Я подумал, что из-за Теда ты стала противницей брака.

— Не брака вообще, а брака в моем случае. Конечно, жалко родителей, — задумчиво рассуждала Мадди, — им так хотелось внуков! Мне тоже хотелось бы ребенка. Я люблю детей.

— А я детей не хочу, — тут же сказал Патрик.

Мадди сердито взглянула на него.

— А почему ты так против детей? — спросила она.

— Да я, вообще-то, не против. Просто мне приходилось часто сидеть со своими братьями и сестрами, когда те были маленькими. Этого мне хватило на всю жизнь, чтобы возненавидеть грязные пеленки и детские стишки.

— А ты уверен, что причина именно в этом?

— На сто процентов.

В глазах Мадди было сомнение, и Патрик замялся. Ну хорошо, хорошо. Может, причина и не в этом. Да только это никого не касается.

Дело в том, что после всего пережитого Патрик уже не мог стать таким, каким был его отец, служивший образцом для своих детей.

Патрик открыл дверь отдела рекламы, радуясь, что разговор можно прервать.

— Вот здесь ты будешь работать. Помещение маленькое, но это лучшее, что сейчас можно предложить.

Офис и впрямь был крохотным. На радиостанции вообще места было в обрез. Но Патрик копил средства, чтобы расширить свой бизнес. Большинство работающих на станции ко всему относились с пониманием, остальные молчали, боясь рассердить преданную и честную Кэндаси Финни — Грозного Финна, — которую все побаивались.

Да, большинство, но не все, размышлял Патрик, краем глаза поглядывая на Мадди. Она пробила броню Грозного Финна, как тоненькую скорлупку. В голове у Патрика засела тревожная мысль: ведь и он в присутствии Мадди теряет покой, хотя на него, конечно, так просто не повлияешь.

— Вот твой стол, — указал он на рабочее место в уголке. Начальник отдела заканчивал разговор по телефону, и Патрик дождался, пока тот положит трубку. — Стивен, это мисс Джексон. Она будет работать в твоем отделе, пока Джефф восстанавливается после операции.

Мадди улыбнулась и протянула руку. Она со всеми здоровалась за руку. Дома, в Слэпшоте, руки не подавали только врагам.

— Здрасьте, зовите меня просто Мадди, — сказала она.

Стивен сразу же ей понравился. Это был импозантный мужчина, лет за пятьдесят, с сильными руками и морщинками в уголках глаз. В разговоре с Мадди Кэнди расписывала достоинства начальника рекламного отдела с таким жаром, что Мадди про себя уже решила их сосватать. Сама она замуж не собирается, но это же не значит, что нельзя сватать других.

Стивен наклонился вперед в своей инвалидной коляске и сжал ее пальцы.

— Ты очень кстати, Мадди. У нас куча работы.

— Я рада, — Мадди надеялась, что голос ее звучит уверенно. — Мне нужно кое-что сказать тебе, — объявила вдруг Мадди, схватив Патрика за руку и потащив за собой из офиса.

— Только не говори, что уже хочешь повышения зарплаты, — сказал Патрик, и его губы растянулись в улыбке.

— Ну разумеется, нет. Я вот тут подумала… слушай, ты никому не рассказывал о моей несостоявшейся свадьбе? Я никак в себя не приду оттого, что тебе, почти незнакомому человеку, все разболтала.

Такая резкая смена настроения позабавила Патрика. Он отрицательно покачал головой.

— На станции я единственный, кто посвящен в тайну.

— Ну, тогда ладно.

Дверь офиса распахнулась, и в коридоре появился Стивен. Вид у него был несколько растерянный.