Неужели это ему она позволила так прикасаться к себе?

Ощущение нереальности произошедшего не покидало Мадди, но следы от страстных поцелуев Патрика на ее груди говорили об обратном. Перебирая в памяти подробности случившегося, она чувствовала, как кровь приливает к ее лицу. Мадди вспомнила, что, когда его пыл утих, Патрик как-то замкнулся в себе. Он помог ей забраться в «блейзер», сам сел за руль и, мрачнее тучи, помчался обратно на радиостанцию. Через час Патрик вошел в отдел рекламы и холодным официальным тоном осведомился, готова ли она ехать. На пароме и в машине, добираясь до дома его матери, они едва обменялись парой слов, а когда прибыли на место, ей показалось, что он даже не посмотрел в ее сторону.

Мадди прикусила губу и задумалась.

— Узнаю этот взгляд, — сказала ей Катлин, понизив голос.

— Какой взгляд?

— Такой — «моя жизнь разбита». Я и сама часто видела его в зеркале, — вздохнула она. — Видишь ли, когда я была беременна, мой муж сбежал с моей лучшей подругой.

Глаза Мадди расширились от изумления. Да, чувства Катлин она могла себе представить без труда.

— Это ужасно! То, что случилось со мной… это никак… — Мадди смешалась, не зная, что сказать.

Катлин пожала плечами.

— Предательство всегда предательство.

— А ты не думала снова выйти замуж? — выпалила Мадди, но тут же прикусила язык. Задавать подобные вопросы было неуместно: они с Катлин почти не знакомы, да и вообще, какое ей дело?

Но Катлин не обиделась. Она погладила головку раскрасневшейся во сне дочери и покачала головой.

— Если бы не дети, быть может, и вышла бы замуж. Но теперь нужно думать о девочках, — вздохнула она. — Я не хочу их травмировать.

— Ну, если человек попадется хороший, то и детям будет хорошо, — вмешалась Бет, явно болея душой за свою золовку. — Такую возможность не надо исключать.

Катлин и Мадди обменялись понимающими взглядами. Бет была счастливейшей из женщин: она ждала ребенка, муж ее боготворил, и убеждать ее в том, что любовь может принести не только радость, но и горе, все равно что убеждать в том, будто земля плоская.

Повинуясь безотчетному порыву, Мадди обратила взгляд на Патрика. Он повернул голову и, перехватив взгляд Мадди, тут же помрачнел, улыбка слетела с его лица. Мадди смущенно поежилась. Может, он сейчас вспомнил, как она выглядела в расстегнутом платье, когда его руки ласкали ее грудь?

У нее по спине пробежала дрожь.

Ее снова одолели сомнения: все-таки, наверное, целуя ее, он пытался что-то доказать. О сексе и мужчинах Мадди имела весьма смутные представления, а потому ни в чем не могла быть полностью уверена, тем более когда дело касалось такого мужчины, как Патрик.

Вдруг Патрик резко поднялся из-за стола.

— Может, прогуляемся, Мадди? — обратился он к ней.

— Это мысль! — сказала Шаннон, старшая дочь О'Рурков. У нее была такая броская внешность и выглядела она так эффектно, что Мадди рядом с ней чувствовала себя просто дурнушкой. — Я так плотно поужинала, что мне лучше пройтись.

Патрик бросил на нее страдальческий взгляд.

— Шаннон, не смеши людей. Куда тебе гулять на таких каблуках.

Сестра состроила очаровательную гримаску и, красуясь, выставила вперед ногу в элегантной туфле.

— Ах ты, дамский угодник!

— Ничего не поделаешь. Таким уж уродился. — Патрик перевел взгляд на Мадди. — Ну так как?

— А… хорошо, — согласилась она, избегая встречаться взглядом с остальными О'Рурками. Со стороны выглядело так, будто Патрик хочет уединиться с ней, но она сразу поняла, что романтического свидания не будет.