Б а ш к и н. Это один Яков Лаптев может говорить.

Б у л ы ч о в. Вот он и говорит. Ну, ступай. А взятку Бетлингу не давать. Довольно давали, хватит ему на гроб, на саван, старому чёрту! Вы что тут собрались? Чего ждёте?

В а р в а р а. Мы ничего не ждём...

Б у л ы ч о в. Будто - ничего? Когда - так, идите по своим делам. Дело-то у вас - есть? Аксинья, скажи, чтоб у меня проветрили. Душно там, кислыми лекарствами пахнет. Да - пускай Глафира квасу клюковного принесёт.

К с е н и я. Нельзя тебе квасу-то.

Б у л ы ч о в. Иди, иди! Я сам знаю, чего нельзя, что можно.

К с е н и я (уходя). Кабы знал...

(Все ушли.)

Б у л ы ч о в (обошёл вокруг стола, придерживаясь за него рукой. Смотрит в зеркало, говорит почти во весь голос). Плохо твоё дело, Егор. И рожа, брат, у тебя... не твоя какая-то!

Г л а ф и р а (с подносом, на нём стакан молока). Вот вам молоко.

Б у л ы ч о в. Тащи кошке. А мне - квасу. Клюковного.

Г л а ф и р а. Квасу вам не велят давать.

Б у л ы ч о в. Они не велят, а ты - принеси. Стой! Как по-твоему умру я?

Г л а ф и р а. Не может этого быть.

Б у л ы ч о в. Почему?

Г л а ф и р а. Не верю.

Б у л ы ч о в. Не веришь? Нет, брат, дело мое - плохо! Очень плохо, я знаю!

Г л а ф и р а. Не верю.

Б у л ы ч о в. Упряма. Ну, давай квасу! А я померанцевой выпью... Она - полезная. (Идёт к буфету.) Заперли, черти. Эки свиньи! Оберегают. Похоже, что я заключённый. Арестант... вроде.

Занавес

ВТОРОЙ АКТ

Гостиная Булычовых. З в о н ц о в и Т я т и н - в углу, за маленьким круглым столом, на столе бутылка вина.

З в о н ц о в (закуривая). Понял?

Т я т и н. По чести говоря, Андрей, не нравится мне это...

З в о н ц о в. А - деньги нравятся?

Т я т и н. Деньги, к сожалению, нравятся.

З в о н ц о в. Ты - кого жалеешь?

Т я т и н. Себя, разумеется...

З в о н ц о в. Есть чего жалеть!

Т я т и н. Всё-таки, знаешь, я сам себе - единственный друг.

З в о н ц о в. Ты бы не философствовал, а - думал.

Т я т и н. Я - думаю. Девица она избалованная, трудно будет с ней.

З в о н ц о в. Разведёшься.

Т я т и н. А деньги-то у неё останутся...

З в о н ц о в. Сделаем так, что у тебя будут. А Шурку я берусь укротить.

Т я т и н. По чести сказать...

З в о н ц о в. Так, что её поторопятся выдать замуж и приданое будет увеличено.

Т я т и н. Это ты... остроумно! А какое приданое?

З в о н ц о в. Пятьдесят.

Т я т и н. Тысяч?

З в о н ц о в. Пуговиц.

Т я т и н. Верно?

З в о н ц о в. Но ты подпишешь мне векселей на десять.

Т я т и н. Тысяч?

З в о н ц о в. Нет, рублей! Чудак!

Т я т и н. Мно-ого...

З в о н ц о в. Тогда - прекратим беседу.

Т я т и н. А ты... всё это серьёзно?

З в о н ц о в. Несерьёзно о деньгах только дураки говорят...

Т я т и н (усмехаясь). Чёрт возьми... Замечательно придумано.

(Входит Достигаев.)

З в о н ц о в. Рад, что ты, кажется, что-то понимаешь. Тебе, интеллигенту-пролетарию, нельзя в эти лютые дни...

Т я т и н. Да, да, конечно! Но - мне пора в суд.

Д о с т и г а е в. Чем ты расстроен, Степаша?

З в о н ц о в. Мы - о Распутине вспомнили.

Д о с т и г а е в. Вот - участь, а? Простой, сибирский мужик - с епископами, министрами в шашки играл! Сотнями тысяч ворочал! Меньше десяти тысяч взятки - не брал! Из верных рук знаю - не брал! Вы что пьёте? Бургонское? Это винцо тяжёлое, его за обедом надо пить, некультурный народ!

З в о н ц о в. Как вы нашли тестя?

Д о с т и г а е в.