Людочка со своими академическими знаниями психологии выручила и тут:

— Ну-у, подобные унылые личности все время боятся оказаться во власти других, и, чтобы избежать этого, постоянно стремятся сами пользоваться людьми. К сожалению, это неизменно присутствует в их отношениях с окружающими. Независимо от внешних успехов социопат, всегда очень испуганный человек…

— Боже мой, с кем общаться приходится! — ерничала Даша, флегматично надкусывая грушу.

— Мы пока не общаемся. Если этот Валера на самом деле социопат, и всего боится, то это однозначно не он, больно нагло ведет себя наш супротивник, — отметила я, подтаскивая вазу к себе.

— Надо отдать должное, этот самый супротивник быстро оправился после предыдущих фиаско, — добавила она. — И представь себе, у него или у нее есть все шансы на захват власти. Если Тео не появится…

— Даш, упадничеством делу не поможешь, — и, постукивая пальцем о край чашки, я добавила. — Так-с… начнем.

Люда в удивлении подняла бровь, Даша обе.

— На эту мысль меня навела ты, Дашкинс. Если мы всего лишь ждем появления бравых воинов, которые все решат и исправят, то нам остается только сидеть и плакать: «… ах, где же добрый доктор, когда же он придет!» Но, если взять в расчет, что мы остались одни и нам придется рассчитывать только на себя, то сразу все меняется. Тут же хочется, используя все подручные средства, поймать негодяя и, как говорят американцы: «надрать ему задницу» — последнюю часть своей речи я произнесла гнусаво, чтобы было похоже на знаменитый перевод.

— Что скажете? — Я с вызовом оглядела подруг.

— И с чего ты хотела начать? Кажется, мы все уже пережевывали? — скептически отозвалась наша альфа-самка-зооуниверсал.

Людочка подхватила мою мысль:

— Когда мы это «пережевывали», еще не знали, что есть еще одна ниточка — брат Кати. Ты это имела в виду?

Я кивнула Людмиле Сергеевне и взглянула на Дашу. В нашей компашке: я — аналитик, Людочка — энциклопедия, а Дашкинс — стратег, так что я ждала именно ее решения.

И она насмешливо ответила:

— Брат Кати, говоришь… Ладно, признаю, мы упустили из виду, что она тоже может что-то знать… — Даша лукаво улыбнулась. — Ну все, Юль, теперь твоя очередь демонстрировать крутое презрение к приличиям. Звони своей Кате и допытывай ее сама. Я с ней почти не знакома. Все номера вбиты в стационарный телефон, который висит на стене. Ты главное помни, что второй час ночи — это мелочи, когда родина зовет!

— Поймала таки, мстительная ты личность, Дашкинс. — Мне осталось только улыбнуться. Конечно, звонить так поздно ночью было ужасно неловко, но что поделать…

Я с полминуты порыскала по памяти телефона, разбираясь, и в секции «Центральный офис» мгновенно отыскала «Катя, дочь Романа Никлолаевича».

Тут же набрала номер. Последовали длинные гудки, бедолага явно давно и сладко спала. Нас соединили, и Катерина хрипло рявкнула:

— Да? Что случилось?!

Ох, как я ее понимала! Но сейчас не до сантиментов.

— Катя, это Юля. Не клади трубку, разговор будет длинным, просыпайся, — официально произнесла я.

— Что случилось? — повторила она, в ее голосе раздражение сменилось беспокойством.

— Очень многое… Только не перебивай и не отвлекайся, прямо отвечай на вопрос, после — я все тебе объясню.