Дикон поблагодарил женщину за предложение, а Терри был так напуган чересчур развитыми материнскими инстинктами Сиобы, что только и ждал момента, когда будет прилично вырваться из ее жарких объятий. Наконец, он нашел повод:

 — Мне надо пописать, — жалобно проскулил юноша.

 — Вон в ту дверь направо и первый поворот налево, — проинструктировал его Дикон, едва сдерживая улыбку: — И осторожней, почаще пригибайся. Здесь во всем доме очень низкие дверные проемы.

 Сиоба отправилась готовить чай.

 — А мама вас ждет, Майкл? Если так, то она почему-то ни словом не обмолвилась о вашем приезде. В последние дни она стала такой забывчивой, так что, может быть, у нее это просто выскочило из головы. Но беспокоиться не о чем. Еды в доме хватит, чтобы накормить и вас, и вашего приятеля. — Она радостно закудахтала: — И как это раньше люди обходились без морозильных камер? Вот о чем я себя частенько спрашиваю. Мне вспоминаются времена моего детства, когда матери приходилось мариновать яйца, чтобы кормить меня с братьями и сестрами в неурожайные годы. Один вид у этих яиц был просто отвратительный! Нас было четырнадцать детей в семье, и надо было еще как-то умудриться заставить нас есть эту гадость!

 Она замолчала, чтобы засыпать заварку в чайник, и Дикон ухватился за возможность ответить на ее первый вопрос. Сиоба оказалась на редкость говорливой женщиной. Мать Майкла, в противоположность ей, отличалась спокойным характером и молчаливостью. Теперь Дикону стало интересно, как же мать терпит в доме такую неуемную болтушку.

 — Нет, — сказал он. — Она меня не ждет. И, прошу вас, не беспокойтесь об угощениях. Более того, она может отказаться от беседы со мной. В этом случае мы с Терри сразу же уедем.

 — Ну, я буду молиться о том, чтобы этого не произошло. Вы же проделали такой длинный путь. Будет досадно уезжать, не поговорив с матерью.

 Майкл улыбнулся:

 — Почему-то у меня сложилось такое впечатление, что вы все-таки ждали нашего приезда.

 — Ваша сестра обмолвилась, что не исключена такая возможность. И она добавила, что если вы все-таки решитесь приехать, то не станете объявлять об этом заранее. Она просто хотела предупредить меня, чтобы я не стала сразу же вызывать полицию, заметив, что к дому направляется мужчина. — Она залила заварку кипятком и достала из буфета чашки. — Вам, наверное, не терпится узнать, как чувствует себя ваша матушка. Ну, в общем, конечно, возраст берет свое. Однако, невзирая на то, что она сама говорит, вопрос о ее угасании даже и близко не стоит. Она неважно видит, то есть читать ей уже затруднительно, и тяжело ходить, потому что одна нога плохо слушается. И, разумеется, за ней нужен постоянный уход. Ей требуется соблюдать диету, а мне — следить за этим, иначе в любой момент она может просто потерять сознание.

 Она налила чашку чая Майклу и поставила на стол кувшин с молоком и сахарницу.

 — Лучше всего, конечно, ей переселиться в какой-нибудь приличный дом для престарелых, туда, где она могла бы сохранить свою независимость и одновременно получать круглосуточный уход. Однако ваша матушка противится такому решению. Мы все по очереди пытаемся объяснить ей, что она может прожить еще лет десять, но она внушила себе, будто ей осталось не более пары месяцев, и поэтому собирается умереть в родном доме. — Она выразительно посмотрела на Майкла. — По вашим глазам я вижу, что вас так и подмывает спросить меня: «А тебе-то какое дело до всего этого?» Вероятно, вас удивляет и то, почему я так легко встала на сторону Эммы и Хью? Вам кажется, что их беспокоит только проблема их долгов? Нет, дорогой мой.