— Надолго ли? — хмыкнула женщина. — Ведь сын-то ничуть не изменился. И ты считаешь, что отец будет с таким же восторгом смотреть на своего отпрыска, когда тот примется за старое, и жизнь опять пойдет кувырком?

 Терри задумался:

 — А почему бы и нет? Ну, возможно, они бы ссорились время от времени или даже жили бы в разных домах, но все равно самое страшное для отца — это узнать о смерти сына. Все остальное можно легко вытерпеть.

 Пенелопа снова улыбнулась:

 — Но я не собираюсь плакать от радости, Терри. Я человек сдержанный и на такие эмоции неспособна. Кроме того, подобным поведением я бы просто насмерть перепугала Майкла. Он не знает, как обращаться с плачущими женщинами. Вот этим-то и воспользовались обе его жены, когда после развода обобрали его полностью. И это несмотря на то, что у них не было детей. Джулия знала, когда стоило «включать фонтаны», и я не сомневаюсь, что Клара тоже очень быстро научилась пользоваться своей женской слабостью. В любом случае, я надеюсь, что он уже понял, как я рада видеть его. Иначе он не стал бы разговаривать так беспечно, поверь мне.

 — Ну, раз вы в этом уверены… — с сомнением в голосе произнес Терри. — То есть вы оба мне кажетесь очень твердыми людьми. Если бы мне пришлось выбирать мать, чего, конечно, никогда не будет, — подчеркнул юноша, — я бы, конечно, предпочел такую, как вы, нежели как ваша сиделка, которая тут же принялась меня тискать, как маленького. К тому же она чересчур много говорит. Ля-ля-ля… Пока я искал джин, я успел выслушать всю ее биографию. — Он положил руку на голову кошке, которая снова принялась громко мурлыкать. — А как вообще выглядят маринованные яйца? Я как их представлю, мне уже дурно становится.

 Пенелопа громко и искренне рассмеялась, и когда Дикон вернулся в гостиную, то удивился, насколько молодо выглядела сейчас его мать. Ему вспомнился один приятель с Ямайки, который утверждал, что смех является музыкой души. А может быть, еще и фонтаном молодости? Возможно, Пенелопа будет жить еще очень долго, если снова научится смеяться.

 — Нам придется сейчас же вернуться в Лондон, — сообщил Майкл. — Я не совсем разобрался в подробностях, но Харрисон сказал, что они арестовали Барри за подозрительные действия в саду Аманды Пауэлл. Барри молчит, и пока не удалось вытянуть из него ни слова. Харрисон спрашивает, не смог бы я пояснить, что за фотографии этот чудак носит при себе. — Он нахмурился. — Гровер тебе ничего не говорил по поводу того, что собирается нанести ей визит?

 Терри отрицательно покачал головой:

 — Нет, но если он не хочет давать показания, это его личное дело. Я не понимаю, почему мы должны бросать все свои дела и мчаться в полицию только потому, что им так удобнее.

 — Возможно. Но мне хочется выяснить, что же все-таки там происходит. Харрисон говорил, что им даже пришлось вызвать врача, потому что Барри потерял сознание, как только они начали задавать ему вопросы. — Он повернулся к матери. — Прости, ма, но мне действительно надо ехать. Это та самая история, над которой я работаю уже несколько недель. Кстати, благодаря ей я и познакомился с Терри.

 — Ну, хорошо, — смиренно произнесла пожилая женщина. — Возможно, так даже лучше. Эмма со своим семейством собиралась сегодня заехать ко мне. Я даже не сомневаюсь, что если бы ты остался, здесь произошла бы серьезная ссора. Ты знаешь и ее, и себя.

 Майкл счел за лучшее придержать язык. Чаще всего брат и сестра начинали вцепляться друг другу в горло только из-за того, что на это их провоцировала сама Пенелопа.

 — У меня исправился характер, — заметил Майкл.