Прометей указал людям растущие в лесах и ка лугах целебные травы и научил излечивать ими болезни.

Прометей научил людей счету и письму, и, наконец, он укротил коней и впряг их в колесницу, а волов в плуг. Так тяжелый труд человека был переложен на плечи животных.

На севере Греции, в Фокиде, много веков сохранялся храм, а в нем мраморная статуя Прометея, хотя он и не был богом. Невдалеке от храма лежали два больших желтых камня. Это, по преданию, были остатки глины, из которой Прометей создал человечество.

И все люди прославляли Прометея огненосца! В Колоне, пригороде Афин, был храм, посвященный Прометею, а у самых Афин, в роще памяти героя Академа, был жертвенник Прометея. Ежегодно, в память о первом факеле, афинские юноши начинали отсюда бег с горящими факелами, и побеждал тот, кто первым донесет горящий факел до Афинской площади.

Так чтили Прометея люди.

Но на Олимпе известие о том, что Прометей похитил огонь и подарил его людям, вызвало гнев и возмущение.

– Отец, – сказал Гермес, – Прометей научил людей тому, что раньше знали только боги, и поэтому они теперь перестанут чтить богов и приносить им жертвы. Люди поют и пляшут вокруг Прометея, а о тебе забыли! Пошли на них молнию, отец!

Зевс нахмурился.

– Людям Прометея бытие уже дано, и снова угасить в них огонь жизни нельзя. Но похититель огня будет наказан! Я придумаю ему такую кару, что содрогнется мир.

Часть II. Прометей Прикованный

И над вершинами Кавказа сияло утро, как и тогда – в день похищения огня, в Элладе. Но здесь, в уединенной и пустынной местности, природа была мрачной и суровой. На высоких вершинах белели вечные снега, между гор чернели глубокие ущелья, повсюду громоздились в беспорядке камни. Ни травки, ни цветка нет на крутых каменистых склонах. Тишину нарушают лишь пенистые волны моря, с грохотом разбивающиеся о скалистый берег, обдавая его брызгами и пеной. Никогда не ступала здесь нога человека.

По крутизнам скалистого берега медленно идет Прометей, с трудом волоча по камням звенящие ножные кандалы. Его ведут под руки две коренастые фигуры в черных одеждах, лица ведущих мрачны и злы, в складках их ртов залегла жестокость. Это слуги Зевса Кратос и Бия – Власть и Сила.

За ними бредет, прихрамывая, Гефест, бог кузнец, с оковами в руках и с молотом на плече.

Идущие остановились возле скалы, нависшей над морем.

– Вот здесь ты, Гефест, исполнишь приказание отца и прикуешь к скалистой круче несокрушимыми цепями Прометея – ослушника державной воли Зевса, – сказал Кратос. – Он преступник. Он посмел похитить священный огонь и передать его людям. Здесь он научится послушанию и отучится от человеколюбия.

– Я не смею исполнить приказ и поднять руку на Прометея, – ответил Гефест. – Ведь он гончар, ваятель, а я кузнец!

– Ты должен исполнить повеление Зевса: ты знаешь, как страшен его гнев. Ты уже однажды испытал его на себе, когда отец швырнул тебя с Олимпа на остров Лемнос и ты, хоть и бог, остался навеки хромым.

– Да, должен, – вздохнул Гефест. – О Прометей, высокомудрый сын всезнающей Геи! Ты самый справедливый из древних божеств, но ты не самый сильный! Не своею волей я должен здесь тебя заковать в железы. Здесь будешь ты открыт стихиям – и дождю, и ветру. Солнце будет нещадно жечь тебя. Ночь освежит тебя росой, осветит светом звезд – родных тебе титанид. А утром снова зной. Напрасно ты будешь здесь стонать. Стонов твоих никто не услышит!

– Я знаю, Гефест, всегда жестоки новые владыки, – ответил Прометей.

– Ну что ж ты медлишь?! – закричал Кратос на Гефеста. – Или тебе тоже захотелось испытать гнев Зевса?

Гефест принялся за дело. Он приковал к скале руки и ноги Прометея, обвил цепью грудь и пронзил ее острым клином.