– Твое лицо изуродовал не дьявол, – ветер внезапно пропал и следующие слова волка эхом отозвались в наступившей тишине. – Твое лицо изуродовал я!

Нас с волком разделяло пустое пространство комнаты. Жара стремительно отступала, словно странным образом выскальзывала под дверь в коридор, откуда и явилась.

– Так это ты был в тот день в капкане?

– Да.

– А как ты в нем оказался?

– Я следил за тобой.

– Почему?

– Меня всегда тянуло к тебе, Эхо Алкаева. Даже когда я не мог вспомнить, почему именно.

Это был явно неполный ответ, однако слова волка странным образом запали мне в душу, хотя их истинный смысл ускользал от моего понимания. А ведь не окажись я в тот день на окраине городка, лицо осталось бы мягким и гладким. И меня приняли бы все жители городка. И Дония не стала бы меня презирать У меня бы было будущее.

Но почему-то я не винила волка, не ненавидела его, как должна была бы.

Я пожевала свою губу, скользнула назад под одеяло, положила голову на подушку.

– Все закончилось? – спросила я.

– Не знаю. Наверное, – ответил волк. – Но я буду охранять дверь до самого утра. Ничто тебе не причинит вреда, не бойся.

И я поверила ему.

Поверила, а затем уснула, и мне снились странные сны. В них я ходила, не находя выхода, по заколдованному лесу, где волк бежал в одну сторону, а отец уезжал в другую на санях старика Тинкера. Потом все вокруг начинало пылать, и по моему лицу струилась кровь из свежей раны, а из темноты вдруг появлялась Дония. Ее глаза злобно сверкали. Она хватала меня и толкала в огонь, хихикая, словно ведьма, и приговаривая: «Ты чудовище, и ты должна гореть в огне. Дьявол создал тебя, так возвращайся же к нему!» А затем я рыдала, уткнувшись лицом в сугроб, и становилась вдруг страницей в сожженной и утерянной навсегда книге…

Когда я проснулась, уже наступило утро. В окно струился тусклый серый свет.

А волк исчез.

Глава 8

– Волк!

Я покинула безопасную спальню и выглянула в коридор – пустынный, совершенно обычный на вид, далеко протянувшийся вправо и влево. На стене, не мигая, светила зажженная лампа. Не осталось ни малейшего намека на творившиеся здесь вчера странные вещи.

– Волк?

Страх давил на меня словно промокшая насквозь одежда на утопающего в реке. Ночью волк обещал до самого утра охранять дверь, и что? Интересно, как давно он исчез? Как давно бросил меня одну на произвол судьбы, оставив в руках этого жуткого, опасного дома?

– Волк!

Я побежала налево. В ту сторону, где, как мне вспомнилось, находилась столовая. Сбежала вниз по резной лестнице из слоновой кости, поднялась вверх по другой узкой лестнице со скрипучими деревянными ступеньками. И дальше, дальше по коридорам, которых – в этом я была готова поклясться – не видела до этого никогда. Я миновала двери, переливавшиеся всеми оттенками яркого синего, зеленого, фиолетового цветов. Одна дверь казалась сотворенной из травы, другая из цветов. Я пробегала мимо огненных дверей и дверей снежных, по коридору из дождя, и снова вниз по винтовой металлической лестнице, колоколом звеневшей под моими шагами.

– Волк!

Но я так и не смогла его найти.

Выбившись из сил, я привалилась спиной к стене – она оказалась выложенной драгоценными камнями. Изумруды впились мне в спину, налетел теплый шепчущий ветерок и обвил мне лодыжки. Где-то вдалеке засмеялась женщина. Промежутки между переливами ее смеха заполняла невидимая арфа своими быстрыми пассажами.