— На то, чтобы подтянуть их маскировку под твой уровень денег хватит. Наверное, даже что-то останется. Покупатель на эти экзотические устройства нашелся на удивление быстро и даже практически не торговался, — задумчиво ответил Шифф, продолжая разглядывать боевые машины.

Что-то в словах торговца меня зацепило, и я попытался поймать мелькнувшую и тут же попытавшуюся ускользнуть мысль.

— И кто так заинтересовался математическими сопроцессорами? — я решил вытащить из Шифф хоть какие-то подробности.

— Не знаю. Сделка совершалась через посредника, но покупателю товар явно был очень нужен.

Да, с идеей узнать от торговца что-то полезное явно вышел облом, но я всё-таки попытался понять, что же меня так напрягло в, казалось бы, совершенно несущественной информации об интересе некоего покупателя к специализированным вычислителям. Неожиданно мой мозг плавно соскользнул в то самое состояние кристальной ясности мысли, которое обычно возникало лишь в моменты серьезной опасности. Не могу сказать, что все элементы головоломки сразу встали по местам, но кое-какие события, произошедшие со мной в разное время, неожиданно заиграли новыми красками.

Как-то слишком часто я начал сталкиваться с математикой, причем в самых неожиданных ее проявлениях. Во-первых, я до сих пор не мог понять, какое отношение имеет наш преподаватель математики господин Штейн к черному старателю Декарту. Кстати, о Декарте. Вряд ли это его настоящее имя. Скорее, прозвище или псевдоним, как у Кислого. Вот только тот, настоящий, Декарт, чьё имя он присвоил, был философом, математиком и естествоиспытателем, но прежде всего именно математиком. Случайно? Трудно сказать.

Поехали дальше. Декарт, который черный старатель, чуть не угробил в авантюрном рейде и себя, и своих товарищей, похищая блок вычислителя Роя из бункера стационарного комплекса РЭБ. Я бы не удивился, ели бы он пошел на такой риск ради уникального сканера, мощного и компактного генератора силового щита или какой-то продвинутой оружейной системы, но вычислитель… И вот теперь некто проявляет повышенный интерес к математическим сопроцессорам. Зачем? Это ведь очень специфические устройства, и найти им реальное применение в условиях Бриганы-3 совсем не просто.

И, наконец, последний странный факт. Пару дней назад Анна сказала мне, что факультатив по математике временно отменяется ввиду отсутствия преподавателя, который его вел. Господин Штейн куда-то пропал. Не уволился, не заболел, а просто молча исчез с горизонта, никого и ни о чем не предупредив. Вот только за день до этого странного события Штейн сам нашел меня в интернате и ненавязчиво напомнил, что предложение Декарта пока еще в силе, но лучше бы мне не тянуть с принятием решения.

Информации категорически не хватало. Ситуацию следовало очень хорошо обдумать, однако сейчас мне было немного не до этого.

— Послушай, Рич, — вернул меня к насущным проблемам Шифф, — я смотрю, ты очень серьезно решил взяться за этого шпиона, и что-то мне подсказывает, что не просто так ты столь тщательно готовишься. Видимо, считаешь, что противник более чем серьезный.

— А ты сам-то как думаешь? Не просто же так его никто до сих пор не смог обнаружить, несмотря на весь ущерб, который он уже нанес Синдикату, черным старателям, и твоей гильдии. Да и военные явно не рады его присутствию в небе над их зоной ответственности.

— Вот и я о том же, Рич. Только у меня, как у торговца артефактами, мозг немного в другую сторону работает. Я вижу, ты хочешь разнести шпиона ракетами или размолоть его в труху из этих машинок, — Шифф кивнул в сторону крупнокалиберных шестиствольных пулеметов, установленных на двух самоходных платформах. — А ты не задумывался, сколько такая летающая хрень может стоить? Если тушка шпиона хотя бы частично уцелеет, ты получишь шанс стать очень состоятельным человеком.