|
Потомок немецких иммигрантов, прибывших сюда еще в девятнадцатом веке, Отто получил от отца крупнейшие заводы и поместья; от него же наследовал страстную веру в величие немецкого национального духа; связь с этой семьей поддерживалась с тридцать третьего года, тогда это осуществляла НСДАП. С сорок четвертого года Мюллер смог внедрить в окружение Бембергов своего человека, и именно он, Карлос Маннман, сумел стать ответственным за связи с наукой; заводы Бемберга славились новейшей технологией, фирма обращалась за консультациями не только в Германию, но и в Англию и Соединенные Штаты. На шифрованный вызов "Рикардо Блюма" Карлос Маннман откликнулся сразу же. Встреча была вполне дружеской, он подробно обрисовал ситуацию, ответил на вопросы, показавшиеся поначалу несколько странными, - о состоянии дел в физической науке; рассказал о фанатике атомных исследований докторе Энрике Кавиоле, его ближайших сотрудниках: докторе Вюршмите, Галлони, Гвидо Беке, Иснарди, Балсейро, Симоне Гиршанчике и Якобе Гольдшварце; упомянул Риктера, который, однако, пока что работает с о л ь н о, замыкаясь лишь на полковнике Гутиересе; базируются физики в обсерватории в Кордове и в университете Ла Плата. Мюллер поинтересовался, кто по национальности Гиршанчик. - Аргентинец, - с некоторым недоумением ответил Маннман; лишь спустя мгновение понял, чем вызван вопрос Мюллера; чуть сконфуженно пояснил: - Вы же знаете, здесь не существует национального вопроса: если ты имеешь паспорт и дом - значит, аргентинец. - Это прекрасно, - серьезно ответил Мюллер. - В той задумке, которая меня сейчас занимает, не исключено присутствие еще парочки таких же аргентинцев, как этот самый Гиршанчик, прекрасное прикрытие... Как вы думаете, ваш шеф согласится финансировать начало грандиозного проекта, связанного с изучением атомной проблемы? - Если нужно - согласится. - Прекрасно. А вы можете устроить встречу моего человека с Риктером? - Бесспорно. - Вполне возможно, что я тоже буду там... Риктер надежен? - Он из нашего б р а т с т в а, сеньор Рикардо. - Предают именно братья, - отрезал Мюллер. - Он надежен. - Замечательно! А можете вы сделать так, чтобы доктор Кавиола, который, как я понял, является фанатиком атомной идеи, написал приглашение профессору Гейзенбергу, в университет Гейдельберга? - Этому великому физику? Мюллер кивнул. - Конечно, - ответил Маннман. - Но я далеко не убежден, что Гейзенберг согласится сюда приехать. - Ну, это уж не ваша забота, дружище, - ответил Мюллер, и сразу же понял, что со здешним немцем, который Гиршанчика считает аргентинцем, нельзя говорить так, как с теми, кто родился в рейхе. - Это забота старого, больного Мюллера, который доживает свои дни в изгнании. |
