-  Семейство может прокормить и Винрадка, как кормила все те годы, пока ты отсутствовал. А фермер из тебя... Как из меня аглор, наверное.

    С этим приходилось согласиться. В то время, как Рост пребывал в плену, Винрадка хозяйствовала в Храме и ждала его. Вот Баяпошка окунулась в жизнь Боловска, вторично вышла замуж, нарожала детей, стала художницей. А Винрадка... Да что там, и так все понятно.

    -  Еще раз, потому что тебе это не ясно, - продолжала Баяпош-хо. - Тебе казалось, что ты отсутствовал три года с небольшим. Так? На самом деле тут, в Боловске, прошло семь лет, причем почти месяц в месяц, и не спорь с этим.

    Вот это у Роста в голове не укладывалось и, может быть, не могло уложиться. Он точно понимал, что не мог так здорово ошибаться. Время, когда он был запрограммирован в раба, составляло чуть более двух лет. Потом он год болтался в подручных Савафа, потом несколько месяцев готовился к побегу, который в итоге удался. Сюда можно прибавить еще несколько недель, в крайнем случае - пару месяцев, когда он побывал в плену у кваликов, а потом его обучал друг-Докай, и несколько дней, когда они летели сюда, на их континент, где находится Боловск. Если точнее, летели они чуть больше сорока часов... Откуда же семь лет?

    Но все, с кем Рост разговаривал, утверждали в один голос - его не было семь лет. Ерунда какая-то.

    -  Потом ты почти год приходил в себя, потом писал свою книгу, - продолжала Баяпошка, - потом пробовал заниматься, как ты говоришь, фермерством, хотя даже у Гаврилки это могло бы получиться лучше. Но ведь с твоего возвращения прошло уже четыре года! И следовательно, по вашему продолженному исчислению сегодня началась осень тысяча девятьсот восемьдесят шестого, и ни днем меньше.

    -  Все-таки ты это к чему? - спросил Ростик, потому что аймихоша замолкла.

    -  Пора приниматься за дело. - Она вздохнула. - Так было решено начальством, и я тоже так считаю. Поэтому возникла маленькая интрига. Я как бы с тобой тут рисую картинки, а между тем... Разрабатываю твое сознание, чтобы ты снова мог... Служить. К чему, собственно, и предназначен.

    -  Значит, ты не для книги рисовала?

    -  Для книги, - Баяпошка даже слегка вскинулась, все-таки аймихо терпеть не могут лгать. - Это правда. Эти рисунки я использую на благо всех... Кому придется по твоей книге учиться, познавать, как устроено Полдневье за пределами нашего континента. Но вторая цель - вернуть тебя в строй.

    -  Я не согласен, - ответил Рост и повернулся, чтобы идти в Храм, хотя Баяпошка крикнула ему в спину:

    -  Ты стал каким-то деревянным! - Она подождала, пока он оглянется на нее. - Пойми, я не хотела такой роли, просто больше никого не было, чтобы... Привести тебя в чувства.

    -  Чувства тут ни при чем.

    -  Еще как при чем. - Она заторопилась, видимо, женская часть ее природы все-таки проявилась, не все же время ей быть художницей, нахальной и в высшей степени требовательной: - Да, когда ты пропал, я не стала ждать... Но я любила тебя и сейчас люблю, Рост. Ты не понимаешь, как это трудно было - оказаться без тебя. Вот я и...

    -  Я же сказал - чувства и даже наши поступки, продиктованные ими, тут ни при чем.

    И вдруг с необычайной отчетливостью понял, что теперь вот случится у него такая полоса, когда все на свете будет диктоваться - или неявно зависеть, но все равно зависеть! - от всех и всяческих любовей, связей, браков, прежних увлечений.