Когда Джи ушел, из каюты напротив медотсека бесшумно выскользнул Смит. Он немного повозился с дверью лечебницы, подбирая комбинацию доступа, а затем проник внутрь, оглянувшись перед этим точно так же, как и Джи до него. Задерживаться, правда, как вахтенный, Смит не стал. Он вынул из кармана крошечного "жучка" и, приладив его в укромном месте,

покинул помещение.

Третьим посетителем оказался Волкофф, четвертым Чен, пятым француз, который едва не столкнулся, когда уходил, с Дуэро. Все оставили в углах по одному‑два подслушивающих устройства. Анисимов наблюдал за всем через коммуникатор Кровицкого.

– Маппет‑шоу, – сказал он, указывая на экран, – откуда они узнали, что на нас стоит поохотиться?

– Они же профессиональные разведчики, чему ты удивляешься? – ответил капитан.

– Ну, что там, в рубке?

– Все, как мы и предполагали, – Кровицкий нахмурился, – надо как‑то связаться с флотом.

– Как? Вдвоем мы рубку штурмом не возьмем, а связаться можно только оттуда, – доктор махнул рукой, – придется подождать до высадки. С телевышки все передадим на спутник, а тот просигналит на гипермаяк. Флот примчится мгновенно.

– При высадке будут жертвы.

– Знаю, но выхода у нас нет.

– Найдешь код – будет.

– И это знаю. Думаешь, мне хочется доводить дело до стрельбы? Не дави на меня, Палыч, я от этого быстрее соображать не стану.

– Я не давлю, а стимулирую, – капитан встал и направился к двери, – до вечера, тугодум.

10

Северо‑восток. Пять месяцев назад

Процедура закончилась победой кочевников. Я не знал этого наверняка, но чувствовал, что не испытываю к "жабам" прежнего предубеждения, а значит, блок против своего Дара в моем подсознании они все‑таки сняли, погрузили на двенадцать условных уровней "всплывающую команду", приложения с подробными инструкциями, какие‑то специальные навыки и вернули блок на прежнее место, только немного ослабленный. Это для маскировки, чтобы наши не догадались, что меня "перевоспитывали" в застенках. Стирать воспоминания о процедуре они не собирались; признаваться в том, что внутри меня сидит "жабий" агент, мне становилось невыгодно самому. Команду на такой глубине можно было стереть, только полностью уничтожив личность или вытеснив ее, внедрив контркоманду еще глубже, а двенадцатый уровень был последним, доступным современным Конструкторам. Расставаться со своей, пусть и заурядной, личностью мне почему‑то не хотелось. Подожду, пока техника усовершенствуется, а уж тогда и сознаюсь.

Главное – не столкнуться с кодовым словом до этого момента. Кто закладывал код? Клайры крутились поодаль, следовательно, не они. "Степан Андреевич", дорогой, только он!

Кочевник стоял напротив, часто облизывая пересохшие губы. В лаборатории для земноводного существа было слишком сухо. Бедняга!

Помощники амфибии отстегнули меня от кресла Многоканальника и вернулись к управляющей панели. Отныне я, по их мнению, угрозы не представлял Кочевник, видимо, думал так же, потому что улыбнулся пересохшими губами и жестом предложил пройти за ним.

Мы вышли из лаборатории в коридор и быстрым шагом проследовали к лифту. Никелированные двери закрылись и почти сразу распахнулись вновь. Хорошая скорость. Мы стояли этажом выше, на площадке перед огромным бассейном с зеленоватой водой.

– Я окунусь, если вы не против, – "Степан Андреевич" лихорадочно стянул с себя костюм и прямо в человеческом облике прыгнул в воду. Плохо стало товарищу контрразведчику в нашем климате. Ну ничего, сейчас поплавает немного и отойдет.

В дальней стене помещения раскрылась едва заметная дверь, и в нее вошли Анна и Вик. Последний нес большой флакон с голубой жидкостью.