— Какие мысли кроются за твоими глазами? — спросил Гаотона, подавшись к ней вперед.

— Я думала о том, что вы, должно быть, относились к императору так же, как ко мне сейчас, надоедая ему бесконечным ворчанием по поводу того, что он должен совершить.

Гаотона фыркнул.

— Кажется, именно этим я и занимался, но это не значит, что мои взгляды были неверными. Просто он мог… мог стать кем-то большим, чем был. Так же как и ты могла бы стать прекрасным художником.

— Я и есть прекрасный художник.

— Настоящим.

— Так и есть.

Гаотона покачал головой.

— Картина Фравы… кое-что мы упускаем из виду, не так ли? Фрава приказала проверить подделку, и эксперты обнаружили несколько незначительных ошибок. Сам я их увидеть не смог, но они там есть. Поразмыслив, я счел их странными. Мазки выполнены безупречно, я бы даже сказал, мастерски. Манера письма полностью совпадает. Если ты справилась с этим, зачем тогда нужно было так ошибаться, например, располагать луну слишком низко? Такую ошибку сложно заметить, но мне кажется, ты бы никогда не допустила чего-то подобного, по крайней мере, не специально.

Шай потянулась за следующей печатью.

— Полотно, которое они посчитали оригиналом, — продолжал Гаотона, — то, которое висит в кабинете Фравы прямо сейчас… тоже подделка, я прав?

— Да, — вздохнула Шай. — Я поменяла картины за несколько дней до того, как попытаться украсть скипетр; проверяя таким образом систему безопасности дворца. Я проникла в Галерею, вошла в кабинет Фравы и подменила картину для пробы.

— Значит та, которую они посчитали подделкой, на самом деле оригинал, — заключил Гаотона, улыбаясь. — Ты нарисовала эти ошибки поверх оригинала, чтобы он казался копией!

— Вообще-то, нет, — возразила Шай. — Хотя я и использовала такую уловку в прошлом. Обе картины — подделки. Просто первая — очевидная подделка, оставленная для того, чтобы ее обнаружили, если что-то пойдет не так.

— Получается, оригинал до сих пор где-то спрятан… — произнес Гаотона; было видно, что он заинтересовался. — Ты проникла во дворец, чтобы изучить систему безопасности, потом заменила оригинал копией. Вторую копию, чуть похуже, ты оставила в своей комнате как ложный след. Если бы тебя поймали во время проникновения или по какой-то причине тебя бы выдал помощник, мы бы обыскали твою комнату, обнаружили там фальшивку и пришли к выводу, что ты еще не осуществила подмену. Служащие приняли бы лучшую копию за подлинник. Таким образом, никто не станет искать оригинал.

— Примерно так.

— Хитро продумано. Получается, если бы ты попалась в момент подмены скипетра, то могла сказать, что хотела лишь стащить картину. Обыск комнаты, благодаря лежащей там подделке, подтвердит твои слова. За кражу у частного лица судят не так строго, как за попытку выкрасть предмет государственной важности. Ты бы получила десять лет, а не смертельную казнь.

— К сожалению, — ответила Шай, — в самый ответственный момент произошло предательство. Шут подстроил так, что меня уже поджидала стража на выходе из дворца со скипетром.

— Но что с оригиналом картины? Где ты ее спрятала? — запинаясь, спросил он. — Она все еще во дворце, ведь так?

— В некотором роде.

Гаотона посмотрел на нее, все еще улыбаясь.

— Я сожгла ее, — сказала Шай.