Словно смерти верный сколок,

От надежды отобща,

Сон Принцессы долог, долог —

И оплел ее начелок

Из зеленого плюща.

Принц спешит из-под навеса

Очарованных теней,

И о Юноше средь леса

Не проведает Принцесса,

Он не ведает о ней.

Но Судьбу исполнит каждый:

Деве писано уснуть,

Рыцарю – томиться жаждой,

Без которой бы однажды

Не вершился этот путь.

Видя морока заслоны,

Принц шагает напрямик;

Заблужденьем вдохновленный,

Перешел через препоны

И дворца ее достиг;

И когда пора настала,

То, дивуясь чудесам,

Он отдернет покрывало

И поймет, что сызначала

Спящей Девой был он сам.

Усыпальница Кристиана Розенкрейца

[2]

I. «Когда от жизни пробудит природа…»

Когда от жизни пробудит природа,

Себя поймем и вызнаем секрет

Паденья в Тело, этого ухода

Из духа в Ночь, из просветленья в бред, —

О сне земли, о свете небосвода

Прозрим ли Правду после стольких лет?

Увы! душе без проку и свобода,

И даже в Боге этой Правды нет.

И даже Бог явился Божьим сыном:

Святой Адам, он тоже грехопал.

Творитель наш и потому сродни нам,

Он создан был, а Правда отлетела.

Безмолвен Дух, как мировой Провал.

И чужд ей мир, который – Божье Тело.

II. «Однако прежде прозвучало Слово…»

Однако прежде прозвучало Слово,

Утраченное в тот же самый миг,

Когда из Тьмы Предвечный Луч возник,

Угаснувший средь хаоса ночного.

Но сознавая свой превратный лик,

Сама из Тьмы, Душа в себе готова

Узнать сиянье радостного зова,

Распятых Роз таинственный язык.

Хранители небесного порога,

Отправимся искать за гранью Бога

Секре