– Ушел сразу после тебя, – ответил Барнабо. – Зачем он тебе? Шеф не любит, когда…

– А мне по хрену, что он любит, а что нет, – сказал я. – Что ты знаешь о Марике?

– Она здесь, в Лоэле.

– Где именно?

– Представления не имею, – Барнабо выдержал мой ненавидящий взгляд. – Нечего на меня бельмами зыркать, рокарец. Хочешь выпить, пей и плати, а нет, иди спать. Мне некогда тут с тобой о пустом трепаться.

– О пустом? – Я с трудом сдержался. – Погоди, Барнабо, однажды я скажу все, что о вас обо всех думаю. Мало не покажется…

– Молодой человек! – Доппельмобер возник внезапно, будто вырос из пола. В руке он держал здоровенную кружку пива, был пьян и весел и выглядел молодцом. – Давно вас не видел, дерьмо и молния! Как поживаете?

– Плохо, – я отошел от стойки, чувствуя на спине злобный взгляд трактирщика. – Мы можем поговорить?

– Сколько угодно, хэй-дидл-дидл! – тут эльф внимательно посмотрел на меня. – У вас неприятности.

– Давайте я угощу вас пивом. Или, может, коньяка хотите?

– Лучше пиво. От хорошего эля я никогда не откажусь, хэй-дидл-дидл.

Я вернулся к стойке, заказал полдюжины стаута, и мы с Доппельмобером уединились за свободным столиком в углу зала. Поскольку в таверне было шумно, я мог не опасаться, что наш разговор подслушают. Я рассказал профессору все, мне было наплевать на все тайны и на то, враг мне Доппельмобер или друг. Мне надо было выплеснуть все, что давило мне сердце. Эльф выслушал меня очень внимательно, ничего не говорил и лишь изредка вставлял вполголоса что-то вроде «Nei blouder Albarabanar!», «Ein faeker Shyette!» и тому подобные фразочки.

– Соболезную вам, юноша, – сказал он, когда я выговорился. – Такая утрата… Увы, времена нынче тяжкие. Все говорят о войне, которая вот-вот начнется. Но вы молодец, хэй-дидл-дидл. Вы просто молодец. Такая ответственность! Салданах не мог найти лучшего варианта, я убежден.

– Послушайте, профессор, о каких пророчествах речь?

– Вы знаете эту историю о наследии Заламана и Нуир-Эгатэ? Все дело в девочке по имени Меаль, в той самой, судьбу которой доверил вам Салданах, – Доппельмобер сделал добрый глоток пива, громко рыгнул. – Она наследная принцесса Алдера, единственная законная правительница будущего единого королевства эльфов. Тот, кому она принадлежит, станет королем Аэндр-Тоэль.

– Это я знаю. Но почему все так хотят заполучить эту куклу?

– Власть, дорогой мой. Власть и великая магическая сила. Они как магнит, хэй-дидл-дидл. Если Аэндр-Тоэль станет реальностью, почти семь миллионов эльфов, разбросанных сегодня по северным королевствам и имперским маркам, станут одним народом, как это было во времена короля Толлиана. Северные пустоши Гримнеса оживут, восстанут из праха древние города, поросшие лесом и сорняками. Расцветут эльфийские искусства, зодчество, науки, тайные знания, а главное – в мир вернется великая магия Звезд и Деревьев, Интэ-Алваэр, которая когда-то преобразила этот мир. Это не может нравиться Империи, которая лишится своего влияния на эльфов. Это расстроит все планы Шамхура Риската – ведь когда-то именно он превратил Меаль в куклу и лишил эльфов будущего. Это беспокоит всех этих маленьких марионеточных властителей, вроде саграморца Альбано. Хэй-дидл-дидл! Эльфы слишком хорошо разбираются в тайных знаниях, чтобы их секреты не волновали властолюбцев. Тот, кто получит Меаль, станет королем великого народа. И тут уж он будет решать, что делать дальше – отвоевать свою независимость или же сделать новое эльфийское королевство частью Империи или Альбарабийского государства.